Страница 20 из 147
Я бежала так, как никогда раньше не бегала. Лёгкие скручивались в тугой жгут, все внутренности двадцать три раза перевернулись, успев вернуться на свои места по десятому кругу и вновь разбросаться по сторонам, пот застилал глаза, а хаотичность мыслей пугала. Если честно, единственное, о чём можно было думать: «за мной гонится какая-то хрень, а-а-а».
Вся жизнь птицей летела перед глазами, в особенности все моменты неудач и позора, даже припомнился случай, когда мне было четырнадцать и заикание было столь же нормальным, как и море прыщей на лице. О-о, до сих пор с дрожью припоминаю, как вышла рассказывать доклад и не могла ни слова выговорить от волнения. Одноклассники тогда хохотали над неудачей так, будто им рассказали самую занимательную шутку из возможных.
Цветочек на руках орал с такой громкостью, что я даже топота тех монстров не слышала. Если честно, то не особо вслушивалась в его вопли, но явно казалось, что там что-то нецензурное. Сама бы орала от страха, если бы не отдала все силы в бег.
Трава и корни путались под ногами, я спотыкалась обо всё, что могла, получая хлёсткие удары ветвей по лицу. Воздух спёртыми комьями проникал в лёгкие, вставая поперёк глотки, сжигая нежные стенки. В боку кололо, в глазах темнело, голова кружилась. Герцогиня не то, что была со спортом на уважительное «вы», она с ним, походу, никак.
Мысленно пытаюсь прощаться с жизнью, не мысленно дышать, как учили на физкультуре. Это так странно, осознавать, что твоя смерть на данный момент дело случая. По крайней мере, эти твари, что шумно дышали и шатали собственными тушами крепкие стволы, не выглядели так, будто готовы не сожрать.
Мама, забери меня.
Отбой попаданства, я точно передумала!
Споткнувшись, чуть ли не кубарем полетела вперёд, вовремя ухватившись за ветку, что болезненно полоснула по руке. На секунду мир перевернулся, но лишь для того, чтобы после вернуться в исходное положение.
— Отпусти меня, — истеричный голос Цветочка пробился сквозь панику, ударив в самый центр сознания.
От осознания сказанного чуть повторно не навернулась, но всё-таки удержала себя в вертикальном положении.
— Что?! — ошарашенно крикнула. — Ты шутишь?!
— Нет! Отпусти!
Походу, у кое-кого реально повредился рассудок от страха. Отдав сомнениям ещё несколько секунд, практически без зазрения совести разжала руки, ощутив, как горшок мягко из них выскользнул.
Пробежала дальше несколько метров по инерции, прежде чем резко затормозить, обернувшись. Уж не знаю, что именно побудило меня сделать это, а не драпать дальше со всех сил. Тупое любопытство и слепое нежелание верить в реальность.
Хотя, казалось бы, Вася, оглянись вокруг. Все порезы, синяки и нервные срывы настоящие, что тебе ещё нужно, чтобы окончательно уверовать. Вот уж не знаю.
Позади находилась тьма. Она клубилась на границе, рыча и переливаясь фиолетово-чёрным маревом, больше похожий на густой туман. Изредка он принимал формы множества голов, чем-то по форме напоминающих волчьи.
У меня не то, что дыхание перехватило от зрелища, колени практически подогнулись. Это нечто невообразимо огромное, захватывающая разум и вытесняющее из него всё логическое. Тьма дышала жизнью, издавала рык, то теряя чёткие очертания, то собираясь в определённые формы, хаотично перетекающие одна из другой.
Наверное, так выглядели чёрные дыры. Не в том смысле, что они похожи на создание безумного доктора, а в том, что они столь же глубоко-безмерные, затягивающие и опасные.
Только сейчас они отчего-то не выглядели сокрушающимися хищниками, готовыми разорвать на месте. Словно нечто не давало им сделать шаг вперёд. Или кто-то. Опустила взгляд вниз, сконцентрировавшись на Цветочке. Того била крупная дрожь, что в первые секунды можно было ошибочно принять за страх, но нет.
Горшок пошёл трещинами, земля в нём забурлила и задвигалась, будто из её глубин кто-то рвался на поверхность. «Ромашка» вытягивалась и обрастала новыми стеблями, увеличиваясь в размерах. Треск! Мощные корни, не скованные больше ничем, вонзились в землю.
Псы завозились, встревоженно рыча, но отчего-то не нападали, будто так же наблюдая за происходящим. Лепестки Цветочка вытянулись вперёд, слипаясь между собой с помощью какой-то желтоватой слизи, что стремительно начала вырабатываться из всей поверхности растения. Смотрелось мерзко.
Теперь «ромашка» меньше всего походил именно на ромашку. В высоту оно теперь было метра на три, с толстым зеленоватым стволом в диаметре чуть больше моей головы, покрытый весь слизью. И бутон теперь напоминал Венерину Мухоловку.
Монстр распахнул пасть, обнажая огромное количество острых акульих зубов, клацая ими с оглушительным грохотом. Лес потряс рык. Цветочек, если это всё ещё был он, поднялся на удлинённых и утолщённых корнях, что теперь служили ему ногами, потряхивая головой.
У меня колени подгибались, а в глазах темнело, но теперь не от нехватки кислорода, а тупо от страха. Вот это ничего себе превращение. Круче любых игр будет и фэнтези сериалов. Как-то маленькое и истеричное растение могло за несколько секунд вымахать в это огромное и уродливое нечто?!
Цветочек обернулся ко мне, оскалившись. От него пасло так сильно, будто я вновь в гостях у бабушки подруги решилась посетить деревенский туалет. Впечатлений на всю оставшуюся жизнь хватило.
— Бегхри-и, — прохрипело оно, распахнув пасть, — дур-рха.
Охренеть.
Перевела осоловелый взгляд на псов, что подобрались, теперь тьма чётко отсекала их контуры друг от друга и, нужно признаться, на псов они были похожи лишь мордами. Потому что всё остальное… остальное было отвратительно блевотным, словно соединили лошадь, ящерицу и подкинули щепотку от кошек.