Страница 19 из 47
Фрагмент 9. глава девятая
Как всегда будильник зазвенел слишком рано. Спать хотелось до невозможности, хотя вчера я улегся в кровать часов в девять вечера.
За окном царила темень, а когда я выглянул в окно, то там бушевал снежный ураган. Зима никак не хотела понять, что её время уходит.
На будильнике стрелки вплотную подошли к семи утра. Быстро собравшись, я покинул номер. За стойкой сидел уже другой портье, ему я отдал ключ и, попрощавшись, направился в соседнюю забегаловку. Там уже сидели такие же ранние пташки, как и я, в основном водители. Кто еще может завтракать в такой час рядом с оживленной трассой. К сожалению, ничего из горячего, кроме яичницы здесь предложить не могли, зато рыбных холодных закусок было море. Я, тем не менее, рыбе предпочел яичницу-глазунью, черный хлеб и кружку кофе. Купив еще кое-что с собой, отправился к машине.
Под утро подморозило, на уличном градуснике было двадцать градусов ниже нуля, поэтому я переживал, заведется, или нет моя Волжанка. Машинка не подвела, завелась со второго включение стартера. Прогрев её несколько минут на подсосе, полностью убрал его и через десять минут выехал со стоянки. Рядом со мной так же заводили свои фуры дальнобойщики. Выехав на заснеженное шоссе, подстроился под скорость основной массы автомобилистов, включил магнитолу и двинулся по дороге, изредка поглядывая по сторонам. Впереди меня ожидали еще шестьсот сорок километров пути.
Около двенадцати часов дня я решил остановиться, надо было немного отдохнуть, размяться, ну, заодно и перекусить. Проехал я почти триста километров, оставив снегопад за собой. Ближе к югу стала заметней близость весны. В лесу стали встречаться прогалины в снегу, а дорога вообще начала подсыхать под лучами солнца.
Надо сказать, движение по трассе было интенсивней, чем в Финляндии, хотя для меня, совсем недавно, в прошлой жизни, подолгу сидящего в автомобиле в пробках, ничего особенного в нем не было.
Я не рассчитывал сегодня попасть к Ульфу Сандбергу, коллеге Эйнара Салонена, и правильно сделал. Потому, что, несмотря, на отсутствие пробок, мое продвижение резко замедлилось, ибо в каждом населенном пункте приходилось снижать скорость до пятидесяти километров в час. Несколько раз мне встречались дорожные полицейские патрули. Однако меня никто так и ни разу не остановил, хотя машину провожали любопытными взглядами.
Поэтому в столицу Швеции я попал около пяти часов вечера.
Немало времени занял поиск гостиницы и автостоянки, рекомендованной Салоненом. От них до офиса Сандберга можно было добраться за несколько минут.
Никаких вопросов у персонала мои водительские права не вызвали, а паспорт с финской визой я благоразумно не доставал. И вскоре меня заселили в одноместный номер без удобств. Ну, а что, финансы у меня еще не пели романсы, но их надо было беречь, Непонятно, сколько еще возьмет Сандберг за свои услуги.
Конечно, можно было бы просто явиться в полицейскую городскую управу и заявить о себе и написать просьбу о предоставлении политического убежища. Но такой вариант грозил неясными осложнениями. Пусть лучше от моего имени этим занимается местный юрист, ему и карты в руки.
В понедельник восьмого марта, когда в Советском Союзе праздновали всемирный женский день, в Стокгольме праздниками не пахло, обычный рабочий день, на улицах совсем немного людей. Не видно негров, арабов и прочих мигрантов, еще ничего не знающих о земле обетованной, где можно будет бездельничать, воровать, торговать наркотой, жечь машины и получать за это деньги.
Я шел, с любопытством озираясь по сторонам, но внимания не привлекал. Подумаешь, идет высокий светловолосый парень ничем не отличающийся по виду от обычного скандинава, возможно, приехал в первый раз в столицу, вот и крутит головой.
Действительно, до офиса Сандберга я дошел за восемь минут прогулочным шагом. Улаф оказался примерно того же возраста, что и Салонен, разве что рыжеватая бородка делала его немного старше.
Но скандинавской медлительности в нем не было ни на грош.
— Привет, Алекс, — воскликнул он дружелюбно, когда я представился. — Проходи, располагайся. Могу налить виски с содой, если не пьешь спиртного, могу предложить швепс. Кстати, мы вчера с Эйнаром еще раз говорили о тебе. Он позвонил вечером, интересовался, был ли ты у меня.
Ну, что же, скажу сразу, мне интересен твой случай, в моей практике такого еще не случалось. Поэтому размер my fees по итогам работы я тебе скину на десять процентов.
— Алгоритм наших действий у меня готов — первым делом едем осматривать твою будущую недвижимость, — сообщил он. — Какую еще недвижимость? — удивленно пробормотал я.
— Твою, твою, — усмехнулся адвокат.
Через пять минут мы уже садились в его широченный Сааб и быстро покатили по многолюдной улице. Спустя еще несколько минут я уже не ориентировался, куда мы направляемся. Вскоре мы выехали к воде, и поехали вдоль берега по довольно узкой асфальтированной дороге. Когда проехали километров восемь, дорога перешла в грунтовую, и вдоль нее потянулись ряды аккуратных частных домиков.
Неожиданно мы свернули налево, и сааб сразу закачался на колдобинах и ухабах, похоже грейдер не проходил по этой дороге много лет.
Проехав метров сто, машина остановилась у небольшого деревянного домика, окруженного повалившимся заборчиком. До моря от него было метров двадцать не больше. Двор зарос мелкими сосенками и осиной.
— Ну, вот твоя будущая недвижимость, — усмехнулся Сандберг. — надо же иностранцу, рассчитывающему на статут постоянного места жительства, иметь собственное жилье, и стоит оно недорого всего пятьсот долларов.
Собственно, смысл аферы, предлагаемой адвокатом, я понял еще у него в офисе, но посмотреть, что он мне хочет подсунуть, было интересно.
Стекла в окнах, к моему удивлению, оказались целыми, а крепкая входная дверь закрыта на ключ.
Внутренний замок открылся без труда, из чего я заключил, что не являюсь здесь первым клиентом. Бардака внутри не было, но мебель стоявшая в доме не менялась с довоенных времен. Все, столы стулья, сервант, были покрыты густым слоем пыли. А окна напрочь занавешены паутиной. На таком же пыльном полу были заметны многочисленные следы, видимо оставленные несостоявшимися покупателями. Но больше всего меня поразило отсутствие потолка, вернее потолочные балки в количестве трех штук имелись, а потолок отсутствовал.
— Владельцы домика умерли восемь лет назад в инвалидном доме. Их внук моряк, живет в Мальме, этот домик ему не нужен. Начал продажу с пяти тысяч крон, но безуспешно. Район не престижный, земля никого не интересует. О самом доме я даже не говорю. Сейчас внук скинул цену до двух тысяч крон. Если бы не звонок Эйнара я бы на такую авантюру не подписался. — сообщил Сандберг. — Так, что тебе решать, только, как я уже говорил, когда будет рассматриваться в иммиграционном управлении твое заявление о предоставлении вида на жительство в Швеции, наличие недвижимости сыграет немаловажную роль в положительном решении.
— Послушай, Улаф, а мой разговор с президентом Кекконеном, о котором писали финские газеты, в частности Хельсинки саномат, не поможет делу?
Сандберг рассмеялся.
— Ну, в какой-то мере, возможно. Но главное, нам нужно в своем заявлении обязательно указать, что при отрицательном решении, соискателю вида на жительство придется возвращаться в Советский Союз, где его надолго посадят в тюрьму.
Я уже нашел упоминание в газетах, о двух ваших студентах, которые хотели получить гражданство США. Представители Советского посольства уговорили их вернуться на Родину, обещая минимальный срок наказания, а им дали по двенадцать лет тюрьмы. Думаю, что наши чиновники не захотят взять на себя такую же ответственность, тогда их журналисты с землей смешают.