Страница 11 из 47
Их прервал строгий голос старосты Машки Парамоновой.
— Ребята, не разбегаемся, вы не забыли, сегодня у нас два дня рождения и кто-то обещал устроить девочкам праздник перед восьмым марта.
— Сегодня еще только четвертое, — раздался голос Мишки Тараканова.
— Все нормалек, — вмешался Красовский. — Сейчас мы с Михой сбегаем в магазин за винищем, а девочки дуйте в столовую, там сегодня котлеты и салатики из квашеной капусты, самая та закусь.
Через полчаса в аудиторию, где на столе уже стояли тарелки с салатом, холодцом и котлетами, ворвались два запыхавшихся парня. В руках у одного звякала внушительная сумка с бутылками, а у другого два букета мимоз, типа веник.
Как всегда, первые тосты звучали, сковано, но по мере принятия внутрь спиртного атмосфера в аудитории становилась свободней. Девчонки раскраснелись и сами спокойно травили анекдоты, которые бы в трезвом виде никогда бы не рассказали.
К их глубокому сожалению в группе имелось всего два парня. Но если основательного Мишу Тараканова уже с первого курса приватизировала Ирка Сафонова, то легкомысленного балабола Пашку Красовского охомутать пока никому не удавалось.
Но сейчас он сидел рядом с Ленкой Яковлевой и методично подливал ей в кружку сладкий ликер.
Ленкина подружка, Наташа Савинкова, толстая не симпатичная девица с неодобрением смотрела на это представление.
— Ленка, не пей больше, — периодически шептала она подруге. — Не слушай этого балбеса. Пашка же продолжал методично забалтывать Ленку, уже слегка окосевшую от алкоголя.
— Слушай, Лен, шептал он ей в ухо, — пошли потом ко мне, у меня такие записи есть, закачаешься, Роллинги, Лед Зеппелин, Донна Саммер. Мне брат с Финляндии прислал.
— Ты что, дура? Не ходи, — горячо шептала Савинкова подружке.
— Да, что ты меня все время отговариваешь? — возмутилась та. — Вот возьму и назло тебе пойду.
За этим разговором никто особо не следил, все уже разбились на кучки и тарахтели о чем-то, о своем.
Именно в этот момент в дверь аудитории, закрытую на швабру, кто-то постучал.
Когда швабру убрали, в аудиторию зашел завкафедрой госпитальной терапии профессор Гущин.
— Что за вертеп тут творится? — спросил он раздраженно.
Машка Парамонова, прожевав остаток котлеты, вышла вперед и храбро заявила.
— Празднуем наступающий день Восьмое марта, имеем право.
Профессор, окинув масленым взглядом мощные Машкины буфера, уже тоном ниже произнес.
— Товарищи студенты, я все понимаю, но можно было бы вести себя и потише.
Все его дружно заверили, что будут вести себя тише и вообще, уже заканчивают сабантуй. Ну, что идем ко мне? — уже на улице спросил Пашка, прижимая Ленку к себе.
— Идем, — хихикнула та, боязливо оглядываясь на свою подружку.
— Давай, от нее убежим, предложил Пашка и схватив подругу за руку увлек за собой.
— Стой, Ленка, ты куда? Не ходи с ним, — пыхтела Наташка, пытаясь догнать убегающую парочку. Но куда ей было тягаться с не обремененными жировой прослойкой сокурсниками. Поэтому она безнадёжно отстала.
Все это сейчас вспоминал Паша, лежа в постели. Ленка Яковлева мирно сопела в подушку рядом с ним, одетая только в тонкую простыню.
— Черт, это надо же, как повезло, что маман собралась в гости к дяде Пете съездить, — в который раз подумал он. — Что-то Ленка долго спит, надо бы ее разбудить, кофейку дернуть, и продолжить наш сексуальный марафон.
Он встал с кровати, достал из пачки Опала сигарету и подойдя к открытой форточке хотел закурить.
Именно в это время раздался телефонный звонок.
Подняв трубку, он услышал голос телефонистки
— Квартира Красовских, Павел Владимирович?
— Да, это я.
— С вами будет говорить Финляндия. Вы согласны?
— Ага, — выдавил Павел.
— Паша, привет, это Саша, — раздался в трубке спокойный голос брата. — У меня к тебе серьезный разговор, поэтому слушай внимательно.