Страница 30 из 74
А я продолжал стимулировать эрогенные зоны, и сверху и снизу меняя участки поглаживания и пальцами проникая во влажное лоно. Немного уделил внимания клитору и продвинулся ниже проникая в горячую пещерку, при этом не забывая о пышной груди. Девушка уже напряглась, и застонала.
— Володья, кто тебя учить доставлять девушкам удовольствий. Я не знать, что в Союзе так уметь. Все остальные больше хотель погрузить член в меня, и не думать про меня.
— А помнишь, ты обещала вскрикивать кое-что. Или пока еще рано?
— Нет продолжать, все восхитительно. Я будет стонать, как ты хотеть.
И я продолжил забавы с её упругой грудью, не забывая погружать пальцы в лоно.
Девушка выгнулась и стала чаще дышать. Я соскользнул вниз и припал ртом к пещерке, проникая языком между губ. Несильно начал проводить языком снизу вверх, минуя холмик, справа и слева поочередно. Попом впился в него губами и слегка оттянул. Потом отпустил и стал языком заходить справа и слева. Затем скользнул вглубь и продолжил равномерно проводить снизу вверх и справа налево и обратно.
Руки девушки напряглись и вжимали голову все глубже в промежность, я же время от времени целовал там, пока язык немного отдыхал от дел. Через некоторое время я начал ласки снова. Держа её за попку, я вжимался в неё, помогая её рукам, а она благодарно застонала, и, наконец-то, стала прерывисто со стоном вскрикивать предложенный текст. А я усилил движения и сделал более сильными поцелуи.
И тогда девушка выгнулась и забилась, но я крепко держал её, не отпуская, да и она со своей стороны не отпускала мою голову, а я увеличил давление языка на клитор. Мартина вся тряслась и с губ её срывались стоны вперемежку с немецкими словами, которых я не понимал, а потом она опала на постель и только прокатывающиеся содрогания да стоны, говорили о её блаженстве.
А я продолжал исправно двигаться, гладя бока и живот руками, а языком продолжая её возбуждать.
Потом с губ Мартины сорвались какие-то слова, но я не понял и переспросил.
— Мартина, тебе что-то надо?
О, нет, я весь горю. Я не знать, что у вас так уметь. Я поплыль в страну желаний. И очень рад, что ты останься. Дать мне немного прийти в себя, и мы продолжить. Я с тобой еще не расставаться.
Я переместился на подушку, и приобняв девушку, зашептал.
— Мне тоже было замечательно с тобой. Я как по-немецки будет любимая? Мейн либен вёссен?
— А-Ха, ты так смешно говорить, с ошибками, но мне приятно. Говорить так. А теперь ложиться и я сама буду делать тебе приятный.
Я лег на спину, а девушка скользнула к тумбочке, и что-то достала из неё. Потом подбежала и начала стаскивать с меня трусы, я прогнулся и обнаженная нимфа стащила их с меня и засунула под матрас, проворковав
— Будешь приходить в следующий раз — за свой труси.
— Да хоть сотню, и оставлять в залог.
И сам приобнял, стоящую надо мной девушку, за упругую попку.
— Не мешать мне, а то я не сделать как надо, и она зубками надорвала яркую упаковку, так не похожую на дубовое изделие отечественной промышленности. И нежные, но твердые ручки заскользили, одевая презерватив. А девушка шепнула.
— Ласкать не надо, он хорош напряжен.
Оправила и проверила. А затем, привстав, направила ручкой — куда следовало, и медленно заскользила вниз и назад, опускаясь на меня всем телом. Затем начала медленные и плавные движения, вращая бедрами вправо и влево. Наклонялась чтобы поцеловать в губы, и ложась всем телом на меня, вжималась, а я обнимал и прижимал сокровище поближе к себе. Однако, она при этом не прекращала ритмичные движения, и я старался двигаться навстречу.
Да импортное изделие во всем посрамило отечественное. И я чувствовал себя глубоко погруженным в тело девушки. Ощущая жар лона и сжимающие движения в такт раскачиваниям.
Потом Мартина выбралась из объятий и оседлала меня, увеличив амплитуду движений. Я же не мог закрыть глаза, и любовался вздымающейся грудью девушки, когда она глубоко дышала, скача по прерии, а мои руки держали бедра, помогая галопу.
Мартина вся раскраснелась и по телу выступили гроздья веснушек, и больше всего было на грудях и между.
Я одной рукой потянулся и стал ласкать грудь, но девушка выгнулась, показывая, чтобы не мешал, продолжая дикий галоп. Я почувствовал дикое возбуждение, и с удвоенной силой стал помогать Мартине скакать. И так мы скакали пока не почувствовал приближение, и тогда, привстав, обнял девушку перевернув на спину и пристроился сверху, а потом стал наращивать амплитуду и силу движений целуя лицо и шею девушки. А от неё ощутил отдачу.
Тогда, я стал раскачиваться еще быстрее, проникая на наибольшую глубину в лоно девушки. Она застонала и стала причитать что-то по-немецки, я же тоже тихо порыкивая закончил движения, и упал на девушку расслаблено. Мы вместе выпали в нирвану, и пребывали там какое-то время — ничего не замечая вокруг.
Правда, потом я почувствовал взмокшей спиной холодок и предложил скользнуть под одеяло,
— Майн лиибен, битте, давай скользнем под одеяло, а то можем замерзнуть.
— Сейчас, давай вставать, и расправим постель.
Пока девушка стояла, наклоняясь над постелью, я прижался губами к её спине и стал целовать.
— Володья не мешать, а то холодно стоять босой ногами.
Я выпустил её, и вслед за ней забрался под одеяло, поспешив заключить в объятья, стал жадно целовать.
— Ты неустанный, и дай мне отдохнуть чуть, я хочу вспоминать.
А я прошептал на ушко.
— Ну и как — умеют русские мужики доставлять удовольствие девушке?
— И не говорить, ты первый, кто смочь дважды меня заставить забыть всё. И получать несказанный удовольствие. Ты точно прийти за свои труси?
— Да я и сегодня не тороплюсь. Пусть Хайди с Рони — тоже займутся, чем полезным. А мы тут, будем укреплять русско-немецкую фройндшафт.
Мартина засмеялась.
— Ты смешно сказаль про дружба, я согласна. А Хайди — она слишком стеснительная, и у неё еще не бил ни один парень.
Я присвистнул.
— Прямо и не поверю, что она немка. Может её из снегов привезли — из Лапландии?
— Что есть Лапландия?
— Да страна на Севере, где живет Санта Клаус.
— А, Санкт-Николаус, я поняла — это шутка.
Мы еще пообнимались и поворохались в постели, а я почувствовал прилив сил в детородный орган.
— Мартина, ты как насчет продолжения?
— Постой Володья. Я должна тебе помочь, и она скользнула вниз, а я ощутил, как умелые ручки сняли резинку и обтерли все простынкой, а потом умелые губки сомкнулись вокруг средоточия наслаждения. И уже я лежа расслабленно бормотал «Дас ист фантастише». И прижимал её голову поближе к себе. Но она убедилась, что боец готов к труду и обороне, и выбралась из под одеяла поспешив к тумбочке, потом вернулась под одеяло, зашелестев упаковкой. затем нежно обрядила бойца за дело счастья мирового пролетариата, и откинувшись на подушку, прошептала.
— Теперь твой очередь.
И я стал пристраиваться к ней сбоку и сзади, чтобы войти со спины. Немного поласкав грудь одной рукой, и в паху другой, я направил бойца во влажную ложбинку раздвинув губки, и он заскользил внутрь. А я рукой, приобняв бедро, начал двигаться вперед и назадмерно раскачиваясь и приподымаясь над постелью. Девушка немного постанывала. Но тут раздался робкий стук в дверь, и Мартина громко что-то крикнула по-немецки. Стук прекратился, и мы продолжили двигаться в такт. Потом, я обхватил её, и присел на кровати, откинувшись к стенке и спустив ноги на пол. Сбросив одеяло, стал приподнимать и опускать Мартину, А она — быстро поняв, пристроилась, и стала подыматься и опускаться в такт. Я же руками поворачивал бедра девушки, чтобы они смещались вправо и влево вперед и назад. И так мы еще некоторое время развлекались, пока Мартина не приподнялась, и не предложила мне пересесть на стул.