Страница 28 из 74
Глава 10
Быстро перекусив и переодевшись дома, я поспешил на троллейбус. И с пересадкой доехал до улицы товарища Бендера, в простом народе называемой Бендерской. По дороге, надо было забежать на Республиканский стадион, и пояснить тренеру свое отсутствие на тренировках.
Бронислава Алексеевича я застал на тренировке с другой группой, и, подойдя, поздоровался. Рассказал что приболел, и наверно до праздников не буду тренироваться. Он с пониманием кивнул, и сказал, чтобы не затягивал перерыв, а то сложно будет нагонять. С тренером мы всегда нормально понимали друг друга. Он не растил из меня чемпиона, а я пошел заниматься спортом по необходимости.
В школу я пошел несколько позднее своих сверстников, так как врач не хотел подписывать направление, и объяснил родителям, что лишь недавно лечился от ревмокардита в больнице, и идти в первый класс с его большими нагрузками — не стоит по медицинским показаниям. Да мне еще и не исполнилось семи лет к тому времени.
Родители подумали и решили, что я итак с четырех лет — умею читать, писать и арифметику по 3–4 классы. И школа мне вряд ли, что новое даст. А так еще один год в детском садике поможет преодолеть последствия болезни.
До конца их преодолеть все-таки не удалось, и в младших классах у меня было освобождение от занятий физкультурой. Хоть на стадионе и гонял мяч не хуже других. Но потом один врач пояснил, что можно и все школьные годы проходить со справкой-освобождением, а далее мне светит белый билет в военкомате. Но во многих случаях — можно преодолеть некоторые заболевания, пока организм не сформирован окончательно, и есть возможность «перерасти недуг».
Именно так, я и оказался в секции легкой атлетики, и очень медленно — без напряга, стал набирать спортивную форму. Отец подошел и поговорил с тренером, объяснив ситуацию. И тренер согласился взять абсолютно неперспективного подростка, которому не видать медалей и первых мест.
Ребята из класса, с которыми мы ходили на тренировки, были куда более одарены, и часто выступали на республиканских соревнованиях, и даже участвовали в сборах союзного уровня.
Меня же — ставили на стайерские дистанции, где был шанс взять третье-четвертое места. Но основную свою функцию занятия спортом проделали, и в старших классах я ходил на занятия физкультурой со всем классом, а сдача нормативов на «золотой значок ГТО» была плёвым делом. Сам же, добрался до второго взрослого, и были перспективы на первый со временем, но тренировки не стоило бросать.
Я еще пару минут понаблюдал с трибуна на занимающихся девочек и мальчиков из соседней школы ДЮСШ, а также других занимающихся разными видами спорта и вздохнул.
Вспомнились развалины этого местного коллизея в следующем веке, украшавшие — практически центр города. К концу века текущего — была затеяна реконструкция для приведения к современным требованиям, но деньги были успешно разворованы, и чтобы замять это, принято решение перенести Республиканский стадион на новое место, где он успешно — и не строился в следующем веке.
Выйдя, через верхний проход стадиона, я оказался прямо у Университетского городка (кампуса, как назвали бы в будущем), и поспешил к общежитию иностранных студентов.
По дороге гадал, как там вьетнамские студенты, которых было подавляющее большинство — затеяли жарить селедку, или бог милует на этот раз? Студенты, живущие в общежитии, уже привыкли и принюхались, а вот на свежего человека — это производило убойный эффект. Вахтер меня пропустил без вопросов, я уже и раньше бывал тут не один десяток раз и примелькался.
По дороге, забежал на первом этаже и постучался к Фридеру и Кристине. Надо было поболтать пару минуток.
Они считались женихом и невестой, и им с большим скрипом разрешили проживать в одной комнате.
Из всех фамилий наших немцев, я только и помнил фамилию Фридера, и не случайно. Быть в Германии Мюллером, то же самое, что в России Ивановым, Петровым или Сидоровым. А запоминать фамилии — не было необходимости, хватало и имен, чтобы ещё мучить голову мудреными немецкими.
Они оказались в комнате, и я вошел к ним, потрындеть. С ними всегда интересно было обсуждать проблемы, и у них был свой взгляд на многое. Они были старшими и уже хорошо освоили язык.
Все наши немцы — были членами ССНМ (Союза свободной немецкой молодёжи), но в отличие от некоей канцелярины, нормальными ребятами увлекающимися наукой, с которыми было о чем поболтать.
— Добрый день Кистина и Фридер, — я подошел ближе и пожал Фридеру руку. Потом уселся на стул и спросил, — Есть пару минуток поболтать? А то мне ещё надо забежать к Мартине и Хайди. Они статью написали «О мировом значении революции 7 Ноября». Вот мне и поручили, подредактировать. Они у себя в комнате?
— Да Володя, недавно к нам приходили. Мы обедали.
— Однако, сегодня, как ни странно, вьетнамцы селедку не жарят. Или им отдали собаку из вивария? Хорошо они белых крыс не едят, а то и лабораторные проводить было бы не с чем. Так уж лучше, пусть так, чем жарят селедку.
Посмеялись немного, и я спросил,
— Как продвигается учёба? Все нормально успевают? Не достал куратор по работе с иностранными студентами? Я удивляюсь, долго же надо было искать, чтобы такого дуба назначить. Одни его лекции чего стоят, весь универ сбегается послушать и поржать. Да уж, он продвинул научный дарвинизм на невиданную высоту.
— Ты шутишь, иногда приходится, и таких терпеть.
— Если честно, то я с Дарвиным тоже не полностью согласен. Он не учитывал сотрудничество видов, на что указывал Кропоткин в своих трудах. А если серьёзно, то самой глобальной задачей биологии на этом этапе — является расшифровка генома человека. И её вполне реально решить. Очень рекомендую подумать об этом и объединить силы с нашими учеными, аспирантами и студентами, а далее поддерживать научное сотрудничество в данной области. Это задача века в биологии, и других равных ей — нет.
— А ты что, тоже будешь поступать на факультет биологии после школы? — спросила Кристина.
— Нет, меня больше тянет к железкам — буду компьютеры строить. Без больших ЭВМ, геном человека не расшифровать. Так что буду идти к этой задаче с другой стороны. Там надо строить многомерные модели, а это требует огромных объемов памяти и производительности процессоров. Так что, надеюсь, еще будем сотрудничать в этой области. Ладно, засиделся я у вас, а надо к девочкам в комнату подыматься. Ну всё, всего доброго.
Так, Фридера и Кристину зарядил идеей, а то Хайди слишком застенчива, чтобы что-то пробивать или организовывать, а Мартина — это Мартина. Она провернет всё что угодно, но у неё сосредоточенности на одной задаче, отродясь не бывало. А Рони, хоть и мелкий, но ест за двух больших, его проще пристрелить, чем прокормить.
Подойдя к двери девушек, постучался и проговорил.
— Девушки, к вам можно? Я постою в коридоре, пока вы будете готовы.
И через пару минуток двери открыли изнутри и Мартина сказала.
— А, это ты? Заходи, а то мы ньедавно пришли с занятий и легли, отдыхать.
— Да я бы не стал отрывать — от такого святого дела, но надо по статье поработать. Там я читал, и кое-что поправил. А теперь надо с вами уточнить.
— Заходи, пожьалуйста! Мы готовы, принимать гостей.