Страница 144 из 180
Стародубу повезло не так сильно. Он захрипел и схватился за разорванную осколком грудь. Кровь толчками выплёскивалась из рваной небольшой раны, в то время как из другого конца осколок вырвал целый шмат мяса вместе кусочками рёбер. Бородач страшно выкатил глаза из орбит, и, пошатываясь, шагнул навстречу.
Герой занёс над головой молот и, вложив в бросок всю свою силу, на выдохе метнул его во врага. Молот с треском ударил в грудь, ломая остатки рёбер и позвоночник, и Стародуб, отлетев на пару метров, рухнул на землю. Герой подобрал с земли один из оброненных ножей и стал над харкающим кусочками лёгкого поверженным врагом.
– Ты! Ты убил и замучил всех этих людей! – Проорал герой, склоняясь над старающимся уползти Стародубом. – А потом ты пожрал их плоть, и заставил остальных... Это по твоей вине они все погибли! Посмотри на меня! Посмотри! Я хочу увидеть в тебе хоть отголосок раскаянья...
Давид остановился на полуслове. Из-под косматых бровей на него посмотрели глаза зверя, и ничего в них не было человеческого. Кривая улыбка растянула его губы, показывая ряд заточенных треугольных зубов. Струйка крови медленно поползла из ухмыляющегося рта, впитываясь в сырую землю. Перед ним лежал обыкновенный Homo sapiens, с точно таким же строением тела. Наделённый разумом, любящим своих близких и детей. Но он давно перестал быть человеком, полностью покорившись звериному началу. Искорка, вложенная в его душу Богом, давно погасла, и на её место пришла беспросветная тьма. Нет, это был не человек, а всего лишь кровожадный зверь в его обличии.
Нож со свистом прорезал воздух и вонзился в глазное яблоко бородача, погружаясь все глубже и глубже, вспарывая лезвием серое вещество в черепной коробке.
– Гори в аду, тварь! – С чувством герой плюнул на бьющегося в конвульсиях Стародуба.
Оглядев поле боя, он понял, что всё уже кончено. Деревня полыхала ярким пламенем, вокруг лежали мёртвые тела каннибалов, а между ними ходили немногочисленные выжившие заключённые. Фёдор по-прежнему метался по полю боя с ополоумевшими глазами и проступившей на губах пеной. Медвежонок яростно трепал ещё горячий труп девушки, и герой, быстро преодолев расстояние, отпихнул его сильным пинком. Миша недовольно зарычал, но перечить не посмел. А про себя Давид подумал: «Нечего приучать зверёныша к вкусу человеческой плоти. А то, не дай Бог, пристрастится».
Заключённые стаскивали тела каннибалов на ярко пылающий в ночи костёр, закидывая сверху поленьями. Здесь были трупы не только мужчин. Когда притянули маленькие тела детей, он отвернулся и зашагал в сторону хранилища, чтобы не видеть происходящего.
На ступеньках сидел Федя и вытирал лезвие секиры от налипших волос и человеческих останков. Герой дружески похлопал его по плечу и переступил порог. Небольшая изба была беспорядочно завалена одеждой и разнообразным оружием.
Давида сильно удивило увиденное. По всей видимости, банда Стародуба довольно долго хозяйничала на дороге, стаскивая награбленное в кучу. Топчась по ковру из вещей и оружия, военный из Южного что-то непрестанно бормотал:
– Вот сволочи! Это шеврон Кирьяка, а он вместе со своими ребятами пропал прошлым летом. А это вставная челюсть из золотых зубов...
Завидя вошедшего Давида, он остановился и спросил:
– Чего тебе?
– Тут должны быть мои вещи. РПК, саперская лопатка, штык-нож и рюкзак. Ещё разгрузка была, и мне бы одёжку сменить... – Указал он на заляпанную блевотой грудь.
– Будет! – С готовностью ответил военный. – Погоди десять минут, пока я тут разгребусь. И кстати, позови остальных, надо их приодеть, чтобы они своими причиндалами зверьё в лесу не пугали.
Миша, вальяжно переваливаясь, присел около ноги хозяина. Как только он это сделал, Давид повернулся и поспешил на улицу, так как увидел кое-что, выходящее за рамки. Медвежонок, недовольно фырча, поплёлся следом.
Над трупом Стародуба склонилось несколько тощих фигур. Один из них изо всех сил тянул голову за волосы, а второй перерезал шею тупым ножом. Он с разбега ударил одного из них и тот, откатившись в сторону, схватился за нож. Рядом тут же возник Фёдор, сжимающий в руках секиру. А под ногами угрожающе зарычал Миша.
– Вы что, сучары, творите?! – Прокричал Давид, глядя на окружающих его и Фёдора узников.
– За голову этой мрази Ярл назначил кругленькую награду, и мы её получим! – Огрызнулся узник, поглядывая на подходящих собратьев.
– Ты не сделаешь этого, – мрачно ответил герой и покрепче сжал рукоятку ножа, – не надо уподобляться этим зверям. Мы лучше них...
– Нам некуда идти! – Теряя над собой контроль, закричал узник. – Я был торговцем, торговал спиртным в Южном. Теперь, когда у меня не осталось ничего, единственный выход для меня – выйти на дорогу подобно, этим бандитам!
– Выход есть всегда! – Отозвался Давид, обращаясь к толпе.