Реальные.

-Всё готово, - бойко сообщает девушка, - Папка на столе, там все изменения в операции, посмотрите на всякий случай.

Я вижу её впервые, но она мне уже не нравится. Высокая, тощая, словно палка, пахнет чем-то приторно-сладким и то и дело поглядывает в сторону окна, будто ждёт появления принца на белом коне прямо на уровне восьмого этажа. Стекло бронированное и я с необычной для себя злостью констатирую, что, даже появись там принц, ничего, кроме ровной стены, он бы не увидел. Естественная защита. Проще говоря – окно не настоящее. Оно представляет собой ультратонкий экран, помещённый за стекло. На него поступает информация о происходящем за окном, что влияет на изображение. Просто чтобы успокоить нервишки. Просто чтобы у персонала была иллюзия пространства. Но ей, видимо, всё равно. Мне тоже: данные полезны лишь с той стороны, что никто, даже прорвись он сюда, не сможет выйти.

Беру папку и пробегаю глазами по тексту. Судя по всему, сегодня я буду Боном, которого вырубил в тот раз. Раскрутив его за ночь, ребята из боевой группы доподлинно установили, что с боссом своим он лично никогда не встречался. И по телефону не говорил. Кратко просмотрел выдержку из их переписок. Никаких отличительных черт. А значит – можно рискнуть. При входе на лайнер всех будут проверять с помощью уже знакомого мне пистолета. Наши агенты, работавшие под прикрытием, покинули транспортное средство ещё на предыдущей остановке, как и все остальные пассажиры. Так что на борту окажется от силы два десятка охранников и сам босс мафии. Со мной будет загримированная боевая группа, что должно облегчить поимку. Удачный момент, чтобы схватить его и передать суду.

Или просто застрелить.

Мотаю головой. Девушка смотрит на меня с удивлением. Видимо, специальный агент ассоциировался у неё с чем-то другим, а не с обычным поведением человека своего возраста. Перед заданием мне стоит быть максимально собранным и серьёзным, этаким эффективным оружием. Должно быть, она воображала себе красавчика с ниспадающими на лоб прядями и желанием защищать свою родину в глазах.

О, она будет очень разочарованна.

Бросаю папку к ней на стол, чётко командую:

-Отключить успокоительное.

-Но, по инструкции…

-Здесь и сейчас у тебя одна инструкция – я. Если у меня не получится, на всей операции, к которой отдел готовился несколько месяцев, можно будет поставить крест. Так что, будь добра, закрой рот и выполняй приказы своего непосредственного начальника.

Она бурчит, а я кривлю губы и стараюсь не начать орать. Это всего на одну операцию, но уже раздражает так, словно мы – склочные супруги, прожившие под одной крышей целый год. Ужас. Нужно было попросить мужчину в качестве ассистента. Всё-таки, с ними как-то спокойнее: ни тебе перепадов настроения, ни внезапных вспышек совести…

-Вы готовы?

Через силу сдерживаю нейтральное выражение лица. Господи, у этой женщины даже голос противный, откуда её вытащили?!

-Готов.

Снимаю куртку и аккуратно закрепляю на вешалке. Вещь не новая, но служит мне долгие годы и потому достойна бережного отношения. Раньше я без проблем переодевался в положенный комбинезон прямо в кабинете, не стесняясь рыжей, либо обходился без него, но сегодня – особый день. Хотя бы потому, что я потрудился переодеться дома и шёл по улице, чувствуя себя космонавтом перед пуском. Но им проще, потому что там есть хоть какие-то гарантии. Ну, пара интервью на радио, хорошая страховка, приличная пенсия…

Девушка поджимает губы, быстро набирает что-то на экране, я ложусь спиной на специальный прорезиненный матрас, созданный только для того, чтобы поддерживать позвоночник в оптимально положении. Крышка капсулы медленно надвигается, что говорит о высоком уровне защиты соединения.

-Какой уровень кодировки будет у сигнала? – зачем-то спросил я, пользуясь небольшой заминкой, пока крышка капсулы не закрылась окончательно, - Третий?

-Издеваетесь? – хмыкнула девушка, - У этой операции шестой уровень секретности, никто не должен знать о том, что она вообще была.

Так. Обычно я работаю на втором уровне, максимум – на третьем, пару раз меня заносило на четвёртый. С пятым и шестым работают живые люди, седьмой и восьмой находится исключительно в зоне деятельности роботов, оснащённых искусственным интеллектом. Потому что только их реакция способна уловить малейшее изменение ситуации. А вообще, тут от много зависит. Но – сейчас… Шестой?..

 

Бум

 

Э, вживление уже произошло? Как это я всё пропустил. Выхожу из вертикальной камеры хранения, которая среди агентов носит своеобразное название «гробик», опираюсь на стоящий рядом стол. Осматриваюсь.

Слово в помощь, меня кто-то уже заботливо нарядил в подходящую случаю одежду: прямые чёрные штаны и тёмно-синюю рубашку с идеально выглаженным воротником. На столе лежит мобильник, и я тут же использую его для проверки затылка, на котором красуется татуировка паука, как и у «оригинала». Глазами машинально ищу зеркало, руки тянутся поправить воротник и нащупывают галстук. Он никуда не годится: долгое время занимающийся незаконной деятельностью брутальный мужчина никогда бы не повязал такой: голубой, с синим отливом. Решительно снимаю.

Не нравится.

Вздрагиваю от собственных ощущений. Мне, словно воздуха, не хватает зеркала в полный рост, чтобы понять, что всё вокруг реально: руки, ноги, лицо, глаза, волосы, которых почти нет на голове, побритой не до конца. Всё вокруг настойчиво требует подтверждения своей реальности.