Возвращение домой

– С приставкой и коллекцией дисков, – расслабился Картер. – Ко мне часто заглядывают племянники, сможете посоревноваться.

– Не думаю, что они захотят, – усомнился мальчик. – Я готов. Только хожу медленно.

– Я помогу, – вызвался Сол.

Вскинула руку, останавливая их.

– Лукас. – Он нехотя встретился со мной взглядом. – Ты уверен?

Замешкался. На лице отразилась борьба. Несмотря на солидный возраст, большую часть жизни он провел всего с двумя живыми людьми и со скромным количеством онлайн-приятелей. Посещение школы, реальное общение, – Лукасу пришлось вступить в активный процесс социализации. Расставание со мной ничто иное, как еще один шаг, возможно слишком глобальный, выходящий слишком далеко за рамки зоны комфорта.

– Всё нормально, – принял решение. – Ты занята подготовкой, а одному здесь скучновато.

– Ладно, – вздохнула, борясь с головокружением. – Я побуду с тобой до приезда Шуга. Мне ведь придется встречать их с Марком?

– Верно, – кивнул Сол. – Я зайду утром, чтобы утрясти детали. Сразу после сможешь отправиться к сыну.

Он не впервые называл так Лукаса, даже зная правду о нашем родстве, и я была признательно за это. Сол вел себя исключительно корректно, принимал правила игры и проявлял участие. Если Марку принципиально выдворить Лукаса с личной территории, Сол – лучшая кандидатура. Единственный человек, которому мы оба доверяем.

– Береги его, – напутствовала слезливо. Гормоны бунтовали вовсю.

– Я о нем позабочусь, – пообещал Сол. – Сосредоточься на поединке. Чем лучше справишься, тем больше сможешь потребовать.

Цинично, но по существу.

*

Комната после их ухода опустела. Не радовал ни вид из окон, ни тишина, которой я совсем недавно наслаждалась. Заварила большую кружку чая и уселась на крылечке, внимая непогоде. Ветер гнал грозовые тучи с востока – дождь будет обильный, но непродолжительный. Природа заволновалась: шелестела сдуваемая трава, качались высокие деревья. Небо потемнело, завибрировали стекла. Меня продувало насквозь, чашка остыла, но уходить я не спешила. Вместо боевого настроя внутри царил полный разлад, терзали бессмысленными «если бы» и «почему».

Из отрешенного состояния вывел рывок под мышки.

– Ты что вытворяешь? ­– встряхнул меня Марк. – Только посмей слить бой из-за болезни!

– Не солью, – отозвалась вяло, подогревая угли его раздражения.

– С тобой бесполезно разговаривать. – Толкнул в комнату. – Избалованная эгоистичная дрянь. Не зря отец считал тебя недостойной. А я еще спорил, глупец.

Если бы я была быком, он бы только что достал красное полотно.

– Осторожнее в выражениях, Маркус. – Зло сузила глаза. – По-настоящему эгоистичным засранцем всегда был ты.

– Ну конечно, – протянул с издевкой. – Все вокруг плохие, а ты белая и пушистая. Не тошно от собственного лицемерия?

– Не передергивай, – повысила голос. – В чем была моя вина? В нежелании прыгать от радости, когда ты снизошел до меня? Я повторяла снова и снова, что плевать хотела на место альфа-самки, но кто слушал? Кто услышал? Тебе попала вожжа под хвост, и мои мечты оказались никому не интересны!

– Какие могут быть мечты в шестнадцать лет? – фыркнул. – Родители пеклись о твоем будущем.

– Игнорируя мои жалобы и просьбы, – усмехнулась горько. Годы спустя их пренебрежение все еще больно жалило. – Ты отвратительно себя вел, но мне было отказано в защите. Помнишь, как сказал, что мне некуда деваться? Что дождешься моего семнадцатилетия и возьмешь свое? Я помню. Из-за этого я покинула стаю с Вуди.

– Из-за брошенных в запале слов? – переспросил недоверчиво. – Это шутка? Ты говоришь, что сбежала с цыганом без роду и племени и бросила меня на потеху стаи после идиотского обещания повременить с сексом?!

– Я сбежала от угрозы изнасилования! – выкрикнула, сжимая кулаки. – И всякий раз, на секунду задумавшись о возвращении, отвергала саму возможность снова терпеть твои домогательства!

Его щека дернулась. Он сжал челюсти, отвел назад плечи.

Я побледнела. Все эти разговоры о честности плохо на меня влияют. Надо держать язык за зубами, а не обвинять человека, от которого зависит наше будущее, в сексуальном насилии. Да еще по прошествии четырнадцати лет.

– Забавно, насколько отличается твоя трактовка от того, что осталось в моей памяти, – произнес он без тени веселья. – Давай-ка уточним. Ты отиралась около меня с детства…

– Я дружила с Лиз! ­– ахнула негодующе.