Страница 90 из 92
Наутро мне выдали мои джинсы и майку, выстиранные и высушенные, я пережила плотный завтрак в обществе Агея и совершенно здоровых, но немного смущённых Яны и Захара, и мы вчетвером отправились через туманную воронку в столицу Заоблачной.
Вырий Яр блестел от солнца и капель недавно прошедшего дождя. Нарядные улицы шумели празднично одетой толпой. Почти как в день суда, но совсем с другим настроением. В воздухе плыли вкусные ароматы пирожков, жареного мяса, сладостей, смешиваясь с густым медовым запахом того самого напитка, что я пробовала на тризне по Нечаю. Вспомнив бывшего предводителя оборотней, я загрустила. Ещё недавно город был полон мёртвыми телами и звенел тишиной. А сегодня жизнь вернулась на его вымощенные камнем тротуары, в таверны с распахнутыми дверями и в празднично украшенные витрины лавочек.
Яна с Агеем шагали впереди. Мы с Захаром чуть поодаль. Студент упрямо держался меня с самой Обители и постоянно что-то корябал карандашиком в своём блокноте с растрёпанными страничками. Через грудь наискосок висела сумка с клапаном. Папина сумка. Я дернула за ремень раритета:
— Давай я понесу!
— Не надо! — чуть ли не испугался Захар. — Я сам! Ты не волнуйся, я потом отдам! Всё на месте — и книга, и перо!
— Боги, я просто хотела понести сумку! — усмехнулась я.
— Ты и так много сделала, — серьёзно ответил парень. — Тебя саму на руках носить надо, только Агей не позволит.
Я от души рассмеялась, но тут же застонала, схватившись за грудь. Лёгкие обожгло огнём, мышцы снова заныли. Да что ж такое? Ещё и Агей мгновенно оказался рядом, беспокойно заглянул в глаза, поддержав под руку:
— Ты в порядке?
— Нет! — рявкнула я от досады на чрезмерную заботу. — Но нянек мне не надо!
В ответ я услышала обиженное бурчание, типа "для её же блага стараюсь", и остаток пути до главной площади проделала под ручку с волком.
Перед бурсой были расставлены столы, накрытые вышитыми скатертями. Празднество было в самом разгаре. Ведьмы и волхвы, лешие и русалки, оборотни всех видов и белобородые старцы сидели вперемежку на лавках, пили медовую брагу, закусывали аппетитными пирожками и овощными нарезками, смеялись и болтали обо всём. В центре этой вакханалии я заметила пышнотелую красавицу в поварском колпаке, а рядом с ней — беса в совершенно невообразимом ярком наряде и широкополом сомбреро. Помахав им рукой, поморщилась от боли и окликнула:
— Олена! Рамон!
— Мучача бруха! Живая!
— Лапонька моя! Как же ты? Надо было хорошенько отдохнуть, праздников ещё много будет!
Повариха нежно стиснула меня в объятиях, чуть не раздавив от избытка чувств, а Рамон раскланялся, точно испанский сеньор, подметая полой сомбреро пыльную мостовую. Я ответила с искренней радостью:
— Да вот, пока не померла! Мне приглашение прислали, неловко было отказываться!
— Ишь ты! — с уважением протянула Олена, разглядывая руны свитка. — За почётный стол богов! Понимаю твою спешку!
— Да я ж читать не умею, — удивилась я. — А что, у богов ВИП-столик?
— Да, вон там! — кивнул Рамон куда-то в сторону бурсы. — Там и иностранные послы сидят.
Я оглянулась на Агея. Не очень хотелось официоза. Побыть с друзьями, с теми, кто стал дорог и близок за несколько дней несчастий, — вот это праздник! Мне не терпелось поговорить с Оленой по душам, поплакать на её тёплом мягком плече о тех воспоминаниях, которые всё ещё жгли душу, рассказать ей о папе, о маме, о моих снах… Хотелось посмеяться над шуточками Рамона, ощутить молчаливую поддержку Яны, поподкалывать рассеянного, но доброго Захара… Узнать, наконец, о судьбе Жанны...
Похоже, волк понял мой умоляющий взгляд. Наклонившись к уху, прошептал:
— Ты просто посидишь с ними немного, а потом я тебя украду!
Со вздохом я кивнула. И мы пошли к ВИПам.
Вначале я заметила быстроглазого и резкого в движениях Велеса. Он рассказывал что-то на ухо элегантно одетой женщине с ярким блондом под вычурной шляпкой. Голубые глаза блондинки показались мне знакомыми, но вспоминать, откуда, не хотелось. Велес наткнулся взглядом на меня и скорчил непонятную гримасу. То ли я вызвала у него острый приступ отвращения, то ли он так своеобразно был рад меня видеть. Женщина же с живостью вскочила с лавки и протянула ко мне руки:
— О, я узнаю эти глаза! Ты так похожа на свою мамочку! Лёлечка была писаной красавицей, когда мы с ней учились на одном факультете! За ней ухаживали все, ну просто все мальчики курса! А она безумно влюбилась в твоего папочку! Кстати, у тебя его губы и нос! Прямо один в один!
К гадалке не ходи, Жаннина родительница! Догадку подтвердил обречённый взгляд Велеса. Прямо, как у мема Роберта Дауни-младшего. Женщина взяла мои ладони в свои и улыбнулась открыто и просто:
— Меня зовут Забава. Я очень благодарна тебе за Жанну.
— Да ничего, — смущённо пробормотала я. — Как она?
— Она уже никогда не станет прежней, конечно, — вздохнула Забава, похлопав меня по руке. — Но она жива, и мы сделаем всё возможное, чтобы девочка вернулась в Академию и закончила её. Велес предложил на первых порах принять Жанночку в своём замке в Нави, на особых условиях, разумеется...
Она нервно хихикнула, интимно наклоняясь ко мне, продолжила:
— Ты же никому не расскажешь, правда? Впрочем, похоже, весь пантеон уже немножко в курсе, но закрывает глаза на факт возмутительного нарушения правил.