Страница 48 из 341
Посередине коридора он остановился.
Может быть, пойти к кому-то, попросить о помощи? Отца? О да, отец подберёт для него хорошие слова утешения. Иннин?
Запрокинув голову, Хайнэ зашёлся в приступе беззвучного, злого смеха.
Иннин сейчас, должно быть, очень счастлива! О, как она счастлива, как предвкушает, что совсем скоро попадёт во дворец, её мечта исполнена, сама Верховная Жрица приехала за ней!
Хайнэ снова вспомнил слова, которые ему сказала сестра матери, и на мгновение замер, а потом лицо его исказила гримаса ненависти.
— Ну уж нет, — яростно прошептал он в темноту. — Ни за что! Никогда! Пусть, если уедет, мучается угрызениями совести, пусть страдает, я сделаю для этого всё. Если надо, я притащусь умирать к ней во дворец, чтобы она увидела мой гниющий труп, и это воспоминание осталось с ней до конца жизни! Пусть видит его в кошмарных снах, как я теперь вижу… вижу…
Злобная улыбка сползла с его лица.
Он вспомнил о кошмарном зрелище огненной казни, а также о рыжеволосом мальчишке, который потащил его в Нижний Город… что, если именно там он подхватил свою болезнь?!
Хайнэ как будто ошпарило этой мыслью.
Он подскочил на месте, а потом, дрожа, бросился обратно в библиотеку, к отцу, потому что не знал, где найти кого-то другого, а поделиться тем, что он понял, нужно было сейчас же, как можно быстрее.
— Я знаю!.. Я знаю, кто виноват!.. — в отчаянии закричал он, распахнув двери. — Это он, наш новый слуга, это из-за него всё случилось!
Хайнэ видел сквозь полузабытье рыжую шевелюру мальчишки, мелькавшую у коридоре, когда двери открывались и кто-то заходил в комнату, и ещё успел подумать, что изначально был прав — это всё-таки новый слуга, иначе что бы Хатори делал сейчас в их доме?
— Слуга? — бесцветно повторил отец. — Ну так высеки его.
— Высечь?.. — повторил Хайнэ растерянно.
— Ну да. — Голос отца внезапно как будто слегка оживился. — Хочешь, я даже дам тебе кнут? Знаешь, иногда это очень помогает. Тебе плохо, но, по крайней мере, кому-то другому ещё хуже. Ты слаб и беспомощен, но кто-то другой ещё более слаб и беспомощен, чем ты.
Хайнэ на мгновение пробрала ледяная дрожь: он понял, что слухи, ходившие об отце, что тот частенько собирает слуг и служанок и собственноручно избивает их до полусмерти просто так, ради удовольствия — правда.
А он не хотел в это верить…
Отец прошёл куда-то мимо него и вернулся, а потом вложил в правую руку сына холодную рукоять плётки.
— Давай, — равнодушно подбодрил он.
Перед глазами Хайнэ всё плыло.
Ему вдруг показалось, что он очутился в ловушке, попался в какую-то западню, запутался словно в водорослях, или в рыболовных сетях, но выбираться не было ни сил, ни желания.
А вот если отдаться на волю волн… по крайней мере, станет легче.
«Это он во всём виноват, — мысленно повторил Хайнэ, чтобы воскресить в себе утихшую было злобу. — Это по его вине я стану калекой и уродом!..»
Его снова охватил жар, то ли вернувшейся лихорадки, то ли ярости, но было уже не до этого, главным стало — отомстить.
Выплеснуть наружу разрывавшую изнутри ненависть, причинить боль большую, чем причинили ему, убить, уничтожить!
О, как бы он был счастлив, если бы смог разрушить это ненавистный, несправедливый, не принимавший его мир, разрушить его до основания!..
Стиснув в руке кнут, Хайнэ бросился разыскивать рыжеволосого мальчишку, в одну секунду превратившегося в виновника всех несчастий.
И судьба будто помогала ему — ярко-золотистое пламя волос почти сразу же сверкнуло в конце коридора.
— Ты-ы-ы-ы!.. — закричал Хайнэ, затрясшись от бешенства.
Но не успел закончить: Хатори протянул ему что-то, невидимое в темноте, и сказал:
— Вот. — Чуть помолчав, он добавил: — Твоя книга. Твоя?
Хайнэ смотрел на него, так широко раскрыв глаза, что было даже больно.
Сердце пропустило несколько ударов и как будто рухнуло вниз, куда-то в темноту, безмолвие и небытие.
Небытие.
Пустота.
Да, вот что он вдруг почувствовал после своей головокружительной вспышки ярости, как будто демон Хатори-Онто рассёк мир своим громадным мечом напополам, отделив тьму от света и жизнь от смерти.
А, может быть, это и есть смерть, вдруг пронеслось в голове.
Что если это Хатори убил его, а не наоборот?
Но в то же время Хайнэ продолжал всё видеть, и слышать, и даже ощутил тяжесть книги в своей руке, и смог, поднеся её к глазам, разглядеть слова, написанные на обложке.