Страница 19 из 341
Хайнэ из последних сил оглянулся — его окружало множество фигур, казавшихся безликими, и все они смотрели на него.
А потом всё померкло.
***
Даран вышла из зала в лёгком беспокойстве.
Почему она понадобилась Императрице именно сейчас? Она ведь никогда раньше не звала её во время вечерней молитвы!
И не опасно ли оставлять Хайнэ в одиночестве? Но, с другой стороны, разве есть другой выход… Незаметно вывести его прямо сейчас не представлялось возможным, и игнорировать приказ Госпожи она тоже не смела.
Верховная Жрица прошла в Зал Встреч, остановилась на середине, склонилась в низком поклоне.
Императрица, полная, обрюзгшая женщина, лицо которой, впрочем, было всё ещё красиво, а осанка — величественна, полулежала на подушках. Принцесса Таик тоже была здесь, и Даран это совсем не обрадовало.
— Мне приснился плохой сон, — сказала Императрица. — Растолкуй…
«Всего только! — подумала Даран с облегчением. — Сон…»
Хоть она и не верила, что принцесса Таик сможет уговорить мать низложить её, однако внутренне была готова и к такому исходу.
— Расскажите, что вам приснилось, Госпожа.
Многие люди с возрастом становятся всё более суеверны, их охватывает раскаяние за совершённые поступки и ужас перед посмертной расплатой, оборачивающийся мелочным страхом во всех областях жизни. Императрица оказалась не исключением.
С одной стороны, это было Даран на руку: Госпожа верила в её силы, верила в то, что только она сможет защитить её от всевозможных напастей в реальном мире и в потустороннем, и это упрочивало положение Верховной Жрицы. Но с другой стороны, Даран было жаль смотреть, как угасает этот ум, когда-то лучший в столице, свободный от всяческих заблуждений, разносторонний, блестящий.
— Мне снился огонь, — беспокойно сказала Императрица. — Плохая стихия, плохой знак… Да?
— Госпожа, это всего лишь злые духи пытаются потревожить ваш покой, — мягко улыбнулась Даран. — Вы же знаете, сегодня полнолуние, разгул стихийных сил.
— Мне снилось, что во дворец пробрались враги, что я окружена…
В коридоре послышался шум.
Императрица подняла голову, и в её тёмно-карих глазах мелькнула паника.
— Что происходит? — она, дрожа, приподнялась на подушках. — Стража!
Двери в покои приоткрылись.
— Что-то случилось в Зале Посвящения, говорят, как будто бы туда проник чужой… — быстро проговорила маленькая служанка.
— Так чего же вы ждёте?! — закричала Императрица. — Немедленно пошлите туда стражу, всех, кто есть во дворце!
Госпожа, без сомнения, связала происшествие с приснившимся ей кошмаром, однако Даран сразу же догадалась, что дело в Хайнэ, и похолодела.
— Госпожа… — попыталась было она, однако та никого не слушала.
— Пусть обойдут весь дворец, пусть ищут злоумышленника, — твердила Императрица, тщетно пытаясь встать. — Энерик, ты послала стражу?
Принцесса Таик нахмурилась.
— По-моему, это крайне неразумно — поднимать такую панику из-за непроверенного сообщения о чужаке, проникшем в храм, — в раздражении проговорила она. — А что, если это была просто дикая кошка, Госпожа, а вы отправили ловить её всех стражников во дворце? Клянусь божественным древом, я вас не узнаю, вы не такой были раньше!
Императрица подняла голову, по-видимому, возмущённая этой дерзостью, и внезапно так и замерла, уставившись неподвижным взглядом куда-то в противоположный конец зала.
Даран прищурилась, пытаясь понять, что же так напугало Госпожу, и вдруг тоже застыла на месте.
Секунду назад их в зале было трое — она, Императрица и принцесса Таик, а теперь в дальнем от них углу стояла женщина, на лицо которой падала тень от колонны. И это при том, что противоположные двери не открывались, Верховная Жрица могла поклясться чем угодно!
Принцесса Таик заметила нежданную гостью последней, и из груди её вырвался удивлённый вскрик.
После этого в зале воцарилась мёртвая тишина.
Женщина, одетая в длинный балахон светлого цвета, отделилась от противоположной стены и как будто поплыла по комнате.
«Призрак?! — в смятении подумала Даран. — Нет, не похоже, я бы почувствовала…»
Лицо женщины было скрыто капюшоном, на шее покачивалось длинное ожерелье из белых бусин, на каждой из которой были изображены какие-то странные рисунки или же письмена.
Она остановилась посередине комнаты и чуть поклонилась.
— Приветствую вас, Госпожа, — голос у женщины был глубокий, звучный. — Меня послали те, чьи настоящие имена скрыты тьмой веков, а нынешние ничего вам не скажут, однако я прошу вас поверить, что всё, что я сейчас скажу — правда. Те, кто послали меня, не будут повторять своих предостережений дважды, но они надеются, что вы окажетесь благоразумны, и тем самым, быть может, спасёте себя и свою страну. Выслушайте меня.