Страница 77 из 99
Я терпеливо повторила просьбу, повернувшись к Виру. Ясно ж, как в полдень, что Борис боится и шага ступить из комнаты, оставив меня наедине с Риммой. Думает, что она очнется и что-нибудь мне нашепчет в его отсутствие. Или за мою безопасность переживает?
Вир, надо отдать ему должное, оказался прытким малым. Ни вопросов, ни гримас на красивом молодом лице, ни комментариев не последовало. Через три минуты в комнате было все, о чем я просила.
- Мне ее помыть и осмотреть надо. А ты… ну, или помогай, или отвернись.
Честно говоря, я ожидала, что Боря хмыкнет и отвернется, смешно скривив свои пухлые девичьи губы, однако он, не раздумывая, вызвался помочь. В четыре руки мы споро избавили Римму от грязных обносков, я обтерла ее бледное бесчувственное и, как мне показалось, слишком холодное для оборотницы, тело. Наскоро ощупала конечности, спину и шею на наличие повреждений. Прежде всего, я искала переломы. Как и боялась, сломанных костей обнаружилось достаточное количество, чтобы до следующей полной луны она скулила от боли. Синяки и порезы пестрели на худом тельце словно росписи работы Пикассо. В обычных обстоятельствах мы, оборотни, способны излечить себя в короткий срок. Но с ядом серебра в крови… да, эта девочка сильно кому-то мешала.
Завернув Римму в одеяла, мы с Борисом уложили ее обратно на кровать.
- И хочу сказать, что по делом ей, раз вас пыталась убить. И не могу, - процедил сквозь зубы охранник, - Думаете, он в нее стрелял?
- Не уверена, Валера все-таки ее пара, - медленно произнесла я в ответ, растирая ладони, - Но если он… не знаю, может, он бешеный?
- Нет.
- Тогда или конченый придурок – но Игорь бы давно это понял – или его заставили.
Поверить не могу, что стала выгораживать Валерия, но такой вывод напрашивался сам собой! Пусть Бета был мне отчаянно неприятен, мягко говоря, и пусть он пытался меня убить, но его на это могли толкнуть обстоятельства. Шантаж. Подкуп. Не знаю, что еще… Как же Градов упустил, как не разглядел, что его Бета планирует против него серьезные пакости?
- Похоже, что им манипулировали, - согласился Борис, - Возможно, с помощью Риммы. А когда попытка убийства не удалась, тот самый манипулятор решил избавиться от Риммы, чтобы наказать Валерия.
- Звучит логично. Но почему ее не застрелили сразу, а оставили мучиться?
- Чтобы мучился сам Валерий.
- Жестоко.
- Да, - кивнул Борис, насупившись, - Видимо, кто-то очень желал вашей смерти. И очень расстроился, когда план не осуществился.
- Нет, - я коротко мотнула головой, поднося руки к лицу Риммы в первой попытке избавить ее от синяков и ссадин, - Тут явно хотели насолить Игорю. Меня выбрали как его сааме слабое место. План с моим удушение провалился, придумают что-то еще. Но пока Градова не зароют в землю, не остановятся. Не мне тебе рассказывать, как в волчьем мире дела делаются.
- До победного конца, - буркнул Борис, сдвинув брови над переносицей.
- До победного, - поддакнула я и прикоснулась ладонями к щекам Риммы.
Волчица осталась лежать без движения, однако я поделилась лишь капелькой Альфа-силы, она вряд ли почувствует. Это как пропустить меж пальцев отрезок шелковой ленты. Касание легкое, гладкое, почти невесомое. Лишь чуточку отдает холодом и приятно щекочет кожу. Вот когда я ее кости начну сращивать, тогда и посмотрим, какой у нее болевой порог.
- Держи крепче, - сказала я, не оборачиваясь к Боре, - Ей будет больно, может очнуться, дернуться, а мне надо, чтоб она смирно лежала.
Сил ушло больше, чем я рассчитывала. Перед глазами начинали водить хоровод черные точки, и в теле появилась неприятная легкость. Первый признак, что если не остановлюсь, скоро брякнусь в обморок.
Но остановиться я не могла. Обещала ведь помочь…
- Потерпит, - пожал плечами здоровяк Борис.
Ты бы потерпел, про себя подумала я, и в раздражении плеснула силы больше, чем следовало. Ребра у волчицы хрустнули, что сухие ветки в осеннем лесу. Она взвизгнула, заскулила, заметала головой по подушке, глотая ртом воздух. Но уже через минуту вновь затихла.
- Твою ж… - вырвалось у Бориса.
А у меня перед глазами поплыли радужные круги. Все будто подернулось тонкой дымкой тумана. Стало трудно сосредоточить взгляд на одном объекте, слишком расплывчатым и расфокусированным казалось мне все вокруг. Я сглотнула, прищурилась, потерла глаза тыльной стороной ладони и, вдохнув побольше воздуха, рыкнула:
- Держи крепче!
Вторая попытка прошла легче. Римма снова тихонько застонала, но в этот раз перенесла подпитку силой немного лучше.
На какое-то время все стихло. Оборотница так и не пришла в себя, но я с удовлетворением отметила, что ее дыхание начало постепенно выравниваться. Тяжелые долгие сипы пропали, грудь начала вздыматься чуть выше, через смертельную бледность на лице проступил едва заметный румянец. Только кровавое пятно по-прежнему медленно расползалось на груди, окрашивая плотную ткань одеяла в ярко-красный. Но с этим к хирургу.
Может, попробовать с Игорем поговорить… Не представляю, что он станет делать с умирающей на моих глазах Риммой. Лечить, а потом пытать? Или сначала пытать, а потом лечить? Но я ни на миг не верю, что он о ней не позаботится. Он не тиран и не бессердечная скотина, как я про себя его обзывала.
Кстати, Градов был где-то рядом. Я почуяла его волка, когда еще только вошла в домик охраны. Тогда он был далеко, а сейчас уже, наверное, к особняку подъезжает…
- Градов близко.
Борис встрепенулся, кивнул, мол, он тоже Альфу чует, и на минуту покинул комнату, чтобы встретить своего вожака и самолично все доложить... и тут Римма открыла глаза.