Гуль

— Да так, думали, что машина будет дольше ехать, а пробок не оказалось, — Дима повесил куртку на крючок и, вежливо кивнув показавшейся в кухонном проёме Елене, поставил рюкзак на банкетку. — Ну это даже хорошо, раньше начнём и раньше закончим.

— А что вы делать будете? Может, мне чайник поставить?

— А это ребята практиканты из отдела по работе с бумажками, буду им интервью давать и работы проверять. Зарекался практикантов на поруку брать, и вот опять.

— Ну я чайник поставлю, сами потом чай заварите.

— Конечно, зай, иди детей собирай, мы сами всё сделаем.

Самая дальняя комната оказалась тёмной из-за закрывающей окна лоджии и расставленных там тропических цветов. Мужчина указал им на широкий диван перед журнальным столиком и закрыл дверь. Влад присел на краешек и огляделся по сторонам. Ну а он и не ожидал чего-то излишне необычного от квартиры зетовца, но всё же тут всё оказалось слишком обычным. Обычный стандартный евроремонт, всё чисто, жена, дети, идиллия. Да и мужчина не выглядел как бравый солдафон, у него оказалось мягкое приятное лицо с крупными щеками и родинкой на верхней губе, как у Монро. Он тяжело плюхнулся в кресло напротив и сложил руки домиком.

— Вас по всей стране ищут, между прочим.

— В Зете есть крот, они слили офис в Азове.

— Я знаю. И мне был приказ никому ничего не передавать и молчать в тряпочку. Ну и помочь, если что. Кто надоумил?

— Михаил, его нам назвали информатором. И Кир.

— Миша на коне? Когда вы с ним связывались?

— Двое суток назад, — Мухтар поджал губы и отвернулся к окну.

— От него уже давно ни звонков, ничего, никакой информации…

— Он сказал в телефон, что за ним кто-то пришёл, убивать.

— Может, так оно и случилось. Хотя я больше поверю, что он сам себя убил. Врагу не сдаётся наш гордый варяг.

— Вы как-то слишком спокойно говорите, — Влад словил на себе нечитаемый взгляд Мухтара и опустил глаза.

— Знали бы вы, сколько я людей похоронил, сколько трупов недоеденных после Пожирателей находил и экспедировал. Мне такое не впервой. И даже если мне жаль, это уже ничего не поменяет. Есть небольшой шанс, что у Михи были пути отступления, и он затихарился в бомжатнике или подвале. Но в университет я вас не повезу, там все подходы перекрыли террористы, уже пара машин попались. Одна даже в городе, нашли на окраине в канаве пустую…

— Нам нужно знать, куда идти, а дальше мы сами… Я сам пойду, — Дима протянул Мухтару навигатор и поджал губы. — Спрячьте Влада.

— Это я легко, у меня на лоджии только цветы, кинем там матрац с одеялком, и пожалуйста. Там тепло.

— Я ещё подумаю, — Влад отвернулся от них к светлеющим окнам. Хотелось, чтобы солнце увело за собой весь тот непроглядный туман, в котором они плавали.

— Дождёмся, когда все уйдут, и я вас могу подбросить до того места, где точно никто не стоит. Там деревня Мажичи рядом, полями дальше проедем, и я вас высажу около Узяка, оттуда километров пять, может, шесть, — Мухтар натыкал что-то в навигаторе и вернул его Диме. На экране светилась отметка посреди леса, пустое место. Мажичи оказались далеко от неё, пришлось менять масштаб. — Я постараюсь завезти так, чтобы вы по прямой шли. Только придётся очень аккуратно, там могли уже тоже засесть эти ублюдки.

— Пап, где мои ботинки?! — из прихожей раздался протяжный мальчишеский голос, и Мухтар закатил глаза.

— На балконе стоят, я их вчера накремил! Тебе принести?

— Я сам, пасиба!

— Вам не страшно за семью? — Мухтар окинул Влада внимательным взглядом, а потом невесело хмыкнул.

— Каждую секунду. У тебя ведь тоже семья, ты меня понимаешь. Я сейчас даже из квартиры стараюсь не выходить. На личный состав нет досье, нет фото, мы всегда в масках, но кто его знает… самое ценное что у нас есть — наши родные. А иметь их, когда работаешь на такой работе — ужасная глупость. Но я хотел семью, всегда, поэтому так вышло… Пойду чайник сниму. Чай пить будете?

— Мы скоро упьёмся чаем, везде им поят, — Влад скрестил руки на груди и откинулся на спинку дивана. Хотелось просто лечь и пару суток проспать, по-нормальному, без будильников и постоянных нервных снов.

— Можете мне чего-нибудь поесть принести? Хлеба хотя бы.

— Конечно. Хоть посмотрю наконец на слабую кровь поближе, а то они как сказочка уже воспринимаются.

Они долго сидели в комнате в тишине, думая каждый о своём. Дима жевал бутерброды, Влад старался не чувствовать запах колбасы, а Мухтар, который так и не представился, смотрел на чай в кружке. Влад размышлял, нужно ли ему идти дальше? Дима сам уже несколько раз пытался сбросить его с хвоста, а Влад прилип как репей и не собирался отцепляться. Сначала из страха банально заблудиться, потом непонятно от чего… Сейчас он отдавал себе отчёт, что уже давно не боится, перегорел, но отпускать Диму одного он не собирался. Ему было страшно не за себя, а за него, именно на него была всё это время охота. Конечно, внешняя бравада очень тщательно всё скрывала, но Влад видел в его глазах замешательство и непонятные тени, как будто он постоянно вспоминал что-то, и это его только расшатывало. И от невозможности хоть как-то помочь Влада разрывало. Он понимал, что реальной опорой ему не стать, это смешно, Дима гораздо старше и опытней, у Влада знаний и умений не хватит взять инициативу в свои руки. Хотя, возможно, ему хватит наглости зайти дальше, не отпустить. Нога, конечно, всё ещё болит, но это мелочи по сравнению с реальными проблемами, которые встают в перспективе. Город разворошили, родных найти будет сложно, если вообще возможно, что стало с его квартирой, он старался не думать, что стало с друзьями — тоже. Нет даже малейшего варианта, чтобы просто вернуться в обычную жизнь, какой она была много лет подряд, всё, пора забыть.

Выехали они из города ближе к вечеру, потому что Мухтар сделал очень резонное заявление. Люди даже с приборами ночного видения видят ночью во много раз хуже гулей. Поэтому они все решили, что из Мажичей поедут к речке уже с сумерками. Влад, успевший отлежаться за сутки, ощущал небольшой, но всё же подъём. Мухтар из каких-то своих старых запасов выдал им маскировочные белые штаны и куртки, заставил оставить почти все вещи, включая их собственные куртки, у него, пообещав их беречь и вернуть целыми и постиранными. В единственный оставшийся рюкзак аккуратно уложил белый кусок брезента, на всякий случай, фонарики, термос с горячим чаем, перчатки и дополнительные тёплые носки. Он паковал их как будто на войну и когда он вытащил из небольшого сейфа в шкафу пистолет, это ощущение усилилось. Мухтар показал им обоим, как держать, что нажимать, накрутил глушитель, чтобы облегчить им попытки воспользоваться подарком, поставил на предохранитель и кинул в рюкзак. Вряд ли такое обращение с оружием хорошо, но кобуру цеплять под застёгнутую куртку очень глупо. Влад решил, что переложит его потом в карман тому, у кого меньше руки будут дрожать.

Мухтар остановил машину у самой кромки воды, рядом с поваленным, как переправа, деревом. Прикинувшись простым романтиком, он сидел на капоте и курил сигарету, рассматривая красивый закат. Он пришёлся на половину пятого. Влад удобно развалился в машине, вытянув ногу и ловя последние минуты спокойствия, а Дима сидел рядом с Мухтаром на коряге. Как только солнце полностью скроется и останутся только закатные сумерки, Мухтару нужно уезжать, чтобы выехать на трассу с нормальным светом. А они просидят до кромешной темноты и пойдут по навигатору. Влад старался не думать о пистолете, потому что если бы он был для обороны, можно было бы дать пару магазинов с собой. Такое ощущение, что пистолет им дали, чтобы быстро застрелиться и не мучиться в случае чего.