Гуль

— И?

— И я пересрался с тем, кто ко мне сел. Бля, заебали, одно и то же, как ебучее дежавю. Морды разные, а говорят одно и то же.

— И что нам делать дальше? Может, в кузове спрятаться лучше?

— Чаю мне заварите лучше.

Андрей раздражённо зашвырнул документницу обратно в бардачок и поджал губы. Не слишком ли много людей и гулей рискуют собой, чтобы вынести их жопы из огня?

‍ Андрей, как и обещал, высадил их в спальном районе, откуда была возможность доковылять к поезду. Странно, но, начавшись очень плохо, остальной путь прошёл слишком гладко и без происшествий. Они пили чай, Дима с Андреем ели бургеры из придорожных кафе и играли в карточную настолку. Влад, уже привыкший к постоянному нервному напряжению, был готов к любому подвоху, но их не было. Даже здесь их не встречала толпа непонятно кого с оружием наперевес. Дима укутался в шарф по самые глаза, то ли стараясь закрыть лицо, то ли ещё что-то, но Влад повторил его манёвр, подтягивая повыше хомут и натянув на голову под капюшон толстовки кепку. Комичное сочетание, но капюшон не глубокий, а на безрыбье и рак — рыба. Стараясь не сильно прихрамывать, чтобы не тормозить Диму, Влад на ходу поправлял одежду, стараясь застегнуться. И как им теперь добираться до центра, или где там Михаил обещал оставить навигатор? И выжил он вообще, или это пустые надежды на чудо. Влад вспоминал всех гулей, вихтов, да даже людей, рядом с которыми их могли видеть, и чувствовал неприятный холодок.

— Дим, с Настей всё в порядке?

— Я знаю, о чём ты подумал. Да, я написал ей, когда мы были в Воронеже. Она не сильно рада происходящему, но мы с тобой напрямую не виноваты же. Не смей винить в этом себя, и так не весело, ещё самобичеваний не хватало.

— А ты себя не винишь?

— Каждую секунду. Я столько народу на дно потянул, Влад, ты себе не представляешь. Но мне вот прямо сейчас приходится забить на это полутораметровый и идти вперёд. Я должен попасть в университет, потому что если меня возьмут в заложники, будет шантаж. И вот этого я себе точно не прощу, если в обмен на меня отдадут что-то важное, а в том, что отдадут, я не сомневаюсь, — Дима слегка вжал голову в плечи и опустил голову, не давая Владу увидеть лица.

— Дима, хватит, — Влад резко остановился и спрятал руки в карманы. — Хватит делать вид, что ничего не происходит, хватит молчать, рассказывай сейчас же! Я понимаю, что личное пространство и все дела, но мне это всё надоело.

— Что ты хочешь услышать?

— Всё. Что тебе сказал Миша, что это за жесты с Андреем, что вообще происходит.

— Нихера хорошего не происходит. Центральный штаб Зеты был сдан после долгого боя, его в последний момент успели поджечь, чтобы уничтожить архивы и всё такое, но информация об университете ушла к террористам. В университете последний командный оплот Зеты. И мы не единственные несчастные, такая херня почти во всех странах происходит. Знаешь, кто мы теперь? Мы с тобой бойцы, и если придётся драться, убивай, ломай позвоночники и головы, любой ценой. Война началась, — Дима приспустил шарф и облизал потрескавшиеся бледные губы. Лицо исказила гримаса тупого отчаяния. — Мы слишком долго были в тени, но сейчас мы выходим. Миша сказал, что мы получили неограниченные права по самозащите, даже больше, чем правительственные структуры, нас никто не имеет права останавливать и мешать, только содействовать. Мы из тайных врагов стали самой важной стратегической единицей, как Михаил выразился.

— Хочешь сказать, что… Теперь за нас на амбразуру даже военные кинутся? И… О нас расскажут?!

— Да, если понадобится, потому что нас ещё отвоевать нужно, защитить. Если Зета и решится о нас рассказать, она сначала прикроет свою жопу, — Дима развернулся и быстро пошёл по хлюпающему мокрому снегу. Влад несколько мгновений стоял в полном непонимании, как будто небо на землю рухнуло и грохотом оглушило. С самого детства ему вдалбливалось, что нужно скрывать себя, свою суть, прятаться, бояться, ничего не делать в открытую, а сейчас вот так просто все запреты сдёрнуты, как скатерть в затасканном фокусе.

— Он нас возненавидят, мы людоеды!

— Нет, сейчас никто и слова не скажет, конечно же. Но как я понял, выход почти найден. А он, похоже, где-то в университете, поэтому его и окружили.

— Куда мы?

— Я могу дать тебе пару адресов зетовцев, они сумеют тебя спрятать у себя на балконе, если хочешь. А если нет, то можешь пойти со мной, — Дима протянул Владу руку и слегка наклонил голову. Опять прятаться? Влад фыркнул в хомут и схватил его за ладонь.

— У тебя опять холодные руки, тебе перчатки подарить?

— До Нового года ещё месяц. Но не откажусь. Если выживем.

— Никогда так не говори, строй планы, даже тупые, и иди к ним. И забудь об оговорках.

Идти пришлось далеко, сначала до метро, потом ещё две станции по земле. Влад стоически терпел, хотя нога всё более явно напоминала о себе и нарывала совершенно зверским образом, не давая нормально вставать на себя. Когда впереди показалась очередная недостройка из тех, при подходе к которым Влад каждый раз надеялся, что это конечная, он уже состроил страдальческую гримасу в хомут, и тут Дима наконец свернул к проходной. Перепрыгнув через ворота из сетки, он сорвал замок и приоткрыл их, стараясь сильно не скрипеть.

— Я мог бы и прыгнуть…

— Беречь себя надо. Даже если тут не найдём ничего, остановимся в бытовке перекурить, я у Андрея из аптечки один комплект эластичного бинта взял. Он не обеднеет, а тебе нужнее.

— Вор, — Влад хмыкнул и, прикрыв за собой ворота, быстро пошёл за Димой. Тот жестом велел ему оставаться на первом этаже, а сам по заметённой снегом лестнице кое-как поднялся на второй этаж.

Люди боялись таких мест, очень, потому что боялись друг друга и разной мистической чуши. То призраков, то зомби, то ещё кого-то. Хотя самые страшные враги любого вида, совершенно любого — собственные сородичи. Пожиратели убивали гулей, люди убивают людей. Так уж природа устроила. Влад прислонился к колонне рядом с лестницей и обернулся на шуршание справа. Там стоял заспанный мужчина неаккуратного вида, наверняка бомж. Он окинул Влада ещё несосредоточенным взглядом и шмыгнул носом.

— Чё, парень, тоже бродяжничаешь или закладку ищешь?

— И то и другое. Отец, не знаешь, тут кто-нибудь ещё был?

— А то, свойский мужик, высокий, рябой и рыжий. Миху я знаю, он мне палатку подогнал недавно, — мужик заулыбался идеально чистыми желтоватыми зубами, и Влад выпрямился. — Я Вячеслав Артёмович. Информатор я.

— Приятно познакомиться. Влад.

— Чё пришёл? А тот, который тебе ворота открыл, где? — Влад поджал губы и бросил взгляд на Вячеслава Артёмовича смурной взгляд. Что ещё за расспросы и слежка.

— Работаешь на новых мессий? — ему в ответ харкнули на пол и вытащили из кармана перегипсованную руку.

— Эти мрази меня выследили и наградили. Не убили только потому что я от старости скоро подохну, наверное. Не боись, парень, я свой в доску.

— Давно Михаил приходил? — на лестнице появился Дима, который, похоже, прекрасно слышал весь разговор. Он поправил шарф и спустился к Владу. –Кто-то ещё тут шарил?

— Дак его уже неделю не видел, он пришёл с холодами и принёс палатку зимнюю хорошую. Я её в бытовке ставлю, распаливаю отопитель, и знаешь, как тепло…

— Точно не было? — дождавшись утвердительного кивка, Дима скривился и сжал губы. — Блядство в пароходстве, нет там никакого навигатора… Господи… — Влад почувствовал острый укол боли, страшно осознавать, что не знаешь судьбу того, с кем недавно говорил…

— Думаешь, его увалили?

— Что?! — Вячеслав Артёмович сразу же оживился и расправил плечи, становясь куда больше похожим по телосложения на Колю Колю. В такой одежде и не видно было, какие у него плечи широкие и рост большой для человека. — Да я, блять, голыми руками этих падл порву!