Делия

Сейчас мне двадцать два. Я с отличием окончила филфак, а потом меня угораздило попасть в аспирантуру – в основном потому что не было достойных альтернатив. Так что я продолжаю считать буквы «л» в «Страданиях юного Вертера», теперь еще более вдумчиво. Параллельно подрабатываю то тут, то там – свободного времени достаточно. Именно поэтому наконец и «добила» эту книгу. Начала я ее на четвертом курсе по совету Лины.

К тому времени до меня наконец дошло, что любовный роман – это все-таки не мое. Но не писать я не могла и не хотела. Я буквально бросилась на поиски «своего» жанра: начала даже исторический роман и детектив. Но единственным ощутимым результатом стало расширение моего кругозора в области криминологии и крестьянского быта России в восемнадцатом веке (в силу своей некомпетентности я больше сидела в интернете в поисках информации, чем писала). Я была в отчаянии – казалось, я так никогда и не доведу ни один сюжет до конца. И тогда Лина подсказала мне простой и еще не испробованный путь: написать о том, в чем я разбираюсь лучше всего – о себе.

Для мемуаров было, пожалуй, рановато, но ведь можно было написать о чем угодно, рассказать любую произошедшую со мной историю, осветить любую сферу моей жизни. Думала я недолго: самым интересным в своей биографии я давно считала развитие дружеских отношений – с их сложностью, с очарованиями и разочарованиями, предательствами и душевной близостью, с эволюцией моих представлений о дружбе.

За дело я принялась с энтузиазмом. Лина была моим постоянным советчиком и редактором. Правда, она часто концентрировалась не столько на стиле, сколько на смысле – то и дело, читая, вскрикивала: «Ты что, правда так обо мне подумала?!» или «Погоди, этого я не знала! Давай-ка поподробнее…». Позже, когда наши отношения с Аней после ее замужества стали налаживаться,  к редактированию подключилась и она. Аня оказалась более строгим критиком: замечала неточности, тавтологии, даже описки.

Коля тоже горел желанием познакомиться с моей книгой (я оценила этот порыв, так как до этого желания что-либо прочитать у него не возникало, по-моему, никогда), но я удерживала его. Он ведь так до сих пор и не знает, что я была влюблена в него так давно! Надо ли ему это знать? И не обидят ли его мои непрозрачные намеки на… ограниченность его интересов? Уж их не заметить никак нельзя! Коля, любимый, если вдруг ты все это читаешь – знай, что для меня ты самый лучший! И – в тему нашего с тобой вчерашнего разговора – мне совершенно наплевать на то, что сейчас у нас обоих мало денег и мы не можем снимать вместе квартиру! Да, я простой аспирант, а ты учитель физкультуры в начальных классах – ну и что? Все еще впереди! Главное-то у нас с тобой есть.

Ох, вот опять о любви. Не к месту, да? Надеюсь, мои цензоры (Лина, Аня, привет вам и огромное спасибо за помощь) «пропустят» такой финал. В противном случае его придется переписать, а роман на какое-то время снова окажется неоконченным. А мне безумно нравится ощущение, что я только что дописала книгу.