Страница 20 из 65
– Что? – не поняла Лина.
– Ну, кто-то там мне говорил, что намерен подождать всего год с сексом. Год прошел, – ядовито напомнила я (теперь эта тема давалась мне чуть легче, чем раньше: взросление и пагубное влияние пресловутых мелодрам с обязательными постельными сценами).
– Мы об этом говорили, – без тени смущения сообщила она. – Он хочет, но я… понимаешь, мне кажется, у нас все не всерьез, а занятие «этим» – все-таки признак доверия… Так что, наверное, это будет кто-то другой. Хотя… я еще подумаю.
– Если не всерьез, почему не бросишь его?
– Он мне нравится.
– С самого начала, да? Признайся уж, – вздохнула я, чувствуя себя как никогда уязвимой.
Мне казалось, я успокоилась насчет Коли – избегала ходить по коридору мимо кабинетов, где проходили уроки его класса (расписание я так и не смотрела, просто постепенно выучила, где и когда он появляется), резко отворачивалась и заставляла себя думать о другом, когда видела его в обнимку с Линой, запрещала себе мечтать о нем перед сном… А вот теперь на секунду представила, как они… да просто, без подробностей – как они лежат в одной постели… и все. Замутило, все сжалось внутри…
Казалось, забыла об обиде, которую мне нанесла Лина, и теперь мне все равно, – а оказывается, совсем даже не все равно, но, как я ни стараюсь разжечь в себе желание оттолкнуть ее, сделать побольнее, чтобы она все поняла – мне нравится сидеть с ней рядом, пить этот сок… Еще чуть-чуть – и я вообще брошусь ее обнимать, просто потому что она снова рядом. А она? Наверняка задумала какую-нибудь пакость – держи ухо востро, Оля.
– Отметила я Колю с самого начала, – согласилась Лина. – Но встречаться с ним захотела ближе к концу учебного года.
– Ты еще думала, кого выбрать: его или Журавлева, – напомнила я, и вдруг Лина изменилась в лице – по нему будто пробежала легкая судорога, пусть всего на секунду, но не заметить этого я не могла.
– Ох, Оля, – пробормотала она, – как же хорошо, что ты снова со мной.
– Я не…
– Наконец-то мне есть с кем поделиться! Кроме тебя, мне некому такое рассказать. Оль, я с ума схожу. Я любуюсь его профилем, когда он пишет что-то в своей тетради… я наслаждаюсь звуками его голоса, когда он выходит к доске отвечать… я помню все, что когда-либо было на нем надето, я сохранила записку, которую он мне написал, хотя в ней было всего лишь «подскажи решение третьей задачи»…
– Стой-стой! Ты ведь не о Коле, да?!
– Конечно, нет. Я о… о нем.
– О Журавлеве?! Ты влюбилась в Пашку?!
– Я не то что влюбилась, я обожаю его. Я осознала это где-то в начале весны – тогда-то я и стала понимать, насколько все по-другому с Колей. Да, мне приятно быть с ним рядом, держать его за руку, целовать, но… Господи, да я даже не помню, куда засунула открытку, которую он мне подарил на Восьмое марта, а ведь в ней он, между прочим, в любви мне признался!
«Как у нас с ней все похоже… только вот мне не пишет о любви не только тот, кто мне нужен, но и… вообще никто…» – горестно мелькнуло у меня в голове.
– Послушай, а он, Журавлев? Он проявляет к тебе знаки внимания? – почему-то взволнованно спросила я. – Ты вроде бы говорила, что нравишься ему.
– Боюсь, ошибалась, – невесело улыбнулась Лина. – Либо уже разонравилась… в общем, он со мной общается так же, как со всеми… О, послушай, это не голос моей бабушки?!
– Не знаю, как звучит голос твоей бабушки, но мне тоже показалось, что кто-то что-то сказал.
– Скорее! Надо узнать, как она. – Лина вскочила и ринулась в комнату – мне пришлось последовать за ней.
***
– Где ты была?! Ты что, с ума сошла?! – встретила меня мама.
– Мам, ну не так уж и поздно, всего девять вечера… – слабо защищалась я.
– Но ушла-то ты в шесть, причем одна! Обычно такие прогулки занимают у тебя не больше часа, а тут… что, по-твоему, я должна думать?! Все-таки надо купить тебе мобильный телефон…
– Ужас, я же говорила, не надо мне этого мобильника. Кошмарно всегда быть в зоне доступа, – поморщилась я. – У некоторых моих одноклассников тоже есть телефоны, и они…
– Не отклоняйся от темы! – эмоционально перебила мама. – Я спросила, где ты была так долго!
– У Лины, – выдохнула я.
Она широко раскрыла глаза, как делала всегда, когда изумлялась.