Страница 149 из 187
На пятый день после смерти жены король привез в клинику найденного им донора и настоял на немедленной операции. К всеобщему изумлению, последняя пересадка оказала чудодейственный эффект. Мальчик стал быстро поправляться и вскоре забыл о болезни. Эти факты были общеизвестны, но имя спасителя знали только король и делавший трансплантацию врач, которого Оберон тут же убрал с глаз долой.
Еще Карминский знал, что Тони с Юлианой познакомились в больнице и с тех пор стали неразлучны.
Инкатор задумчиво прошелся по комнате. Это многое ему объясняло, но не все.
– Получается, ваш сын обязан Юлиане жизнью?
– Да... Но ни он, ни она об этом не знают, и не должны узнать, Эдмунд. Во всяком случае до тех пор, пока Тони не потребуется очередная пересадка.
Карминский вскинул на Оберона заинтересованный взгляд.
– То есть, у принца возможен рецидив болезни? – рассеянно трогая на щеке саднивший порез от бритья, уточнил он.
Король скрипнул зубами, ругая себя за несдержанность.
– Более, чем возможен, – ответил он. – И тогда ему снова потребуется операция.
За окном затарахтела объезжающая дом снегоуборочная машина.
– Понятно... – сказал Карминский, когда ее грохот утих вдали. – Но почему вы решили сделать Юлиану инкатором? Разве недостаточно было просто держать ее при себе до той поры, пока она вам снова не понадобится для лечения сына?
Король вздохнул.
– Я просто хотел отблагодарить ее за спасение своего мальчика. А потом понял, что только она сможет убедить Энтони не отказываться от короны, когда я умру, и станет для него прочной опорой в управлении государством. А зная работу инкаторов изнутри и понимая все их уловки, она не даст им обвести себя вокруг пальца!
– Ничего себе планы сохранения династии! – хмыкнул Эдмунд. – А я-то был убежден что все ваши действия были продиктованы исключительно вашим быстро прогрессирующим слабоумием! Король сурово нахмурился, но инкатор обезоруживающе ему улыбнулся.
– Рад слышать, что это не так! Однако одно мне все-таки до сих пор не ясно: зачем вы подослали к ней Вэнса?
– А что мне оставалось делать? – с досадой проскрипел Оберон. – Мой сын совсем потерял голову от этой девчонки! А я не могу допустить их брака! Не могу и не хочу! И не спрашивай почему!
– Она ваша внебрачная дочь? – не обращая внимания на только что прозвучавший запрет, предположил Карминский. – Поэтому у них такая высокая тканевая совместимость?
Король закусил губу и покачал головой.
– Нет... Она мне не дочь. И почему их клетки настолько совместимы, я не знаю. Но знаю, что этот брак может стать для моего сына роковым.
– С чего вы это взяли?
По лицу монарха пробежала тень.
– Эллианский оракул так предсказала, – ответил он. – А этой ведьме я верю куда больше, чем даже самому себе. Я знаю, что должен держать этих детей на расстоянии друг от друга. А так как Энтони не может думать ни о ком, кроме нее, мне остается лишь один выход – сделать так, чтобы Юлиана сама не захотела этих отношений. Если она будет увлечена другим мужчиной, то мой юный сын будет ей неинтересен. Вэнс идеально подходил на эту роль, а ты взял, и все испортил!
– Боже, неужели все так банально просто? – рассмеялся Карминский. – Тогда мы с вами двигаемся в одном направлении! После того, как она больше часа любовалась на групповое изнасилование своей подруги, ей еще долго не захочется никаких отношений с мужчинами. Если вообще когда-нибудь захочется! А если и это не поможет, то я предложу вам еще один чудодейственный способ излечения от юношеской любви, после которого принц сам станет избегать ее.
– Хм... – просветлел лицом Оберон. – Ты всегда умел меня обнадежить! Каков твой план?
– Давайте оставим его на крайний случай, – попросил инкатор. – А сейчас обсудим дальнейшее обучение Юлианы.
– Энтони ни за что на это не согласится! – опять приуныл король.