Грядет зима

- Старший, граф-отец. Граф Сакнус Престен. Он занимался Эдель, когда графиня махнула на нее рукой.

- Она исчезала с детства? - я уже всыпала несколько ложек какао на дно кастрюльки и тщательно размешивала его в небольшом количестве воды над огнем.

- Они обращались ко мне с тех пор, как ей исполнилось девять или десять.

Поразительное сходство. Я написала первый более или менек связный рассказ в девять.

- Погоди минуту, - королева Ивонн исчезла из моего поля зрения. Я привстала на носочках: и как я ранее не заметила в полу двери в подвал?.. Насыпала пока специи: кардамон, корица, немного чили, ваниль, гвоздика. - Вот, держи, - Ивонн вылезла из подвала и поднесла мне крынку холодного молока.

- Еще было бы здорово ягодную спиртовую настойку, - командовала я дальше, вливая молоко в свое варево, - и немного сливочного масла.

- Не много ли спирта на один день? - подмигнула Ивонн, подходя к шкафчику у двери во внутреннюю комнату.

- Вы же знаете, - немного сконфузилась я, - что дело было не в эле.

- Однако, следить за репутацией полезно в любом мире, - возразила Ивонн. - Сможем обойтись без масла? Я не купила у Лид.

- У Лид?..

- Раз ты решила остаться в деревне, то знай: лучшее молоко и масло у Лид и Сантима.

У меня подозрение, что их лица я тоже знаю. Веселое и спокойное место их дом, наверное.

- Хорошо, обойдемся, - согласилась я. В чашечки налила по паре ложек настойки, а сверху - закипевший шоколад... Аромат затмил горчицу с мускатным орехом вместе взятые.

Ивонн, между тем, очистила от бумаг часть длинного стола из зеленоватого дерева.

Мы поставили чашки и развернули упаковку пирога. За окном завыло.

- Ветер принес ночь, - засмеялась Ивонн, когда на моем лице отразилось немного испуга. Такой таинственной в предыдущей жизни она мне не казалась.

- Я бы с радостью работала у тебя, - сказала я, - только на ночь мне придется вернуться в замок.

Поежилась, думая про ветер, темноту и недостаток гостеприимства зимней погоды.

- Но идти одной по темноте... - начала Ивонн.

- Ты же знаешь, самое страшное, что может со мной случиться - это я исчезну, - возразила я. - Бери пирог.

- Он бесподобен, - согласилась Ивонн, отправляя маленькой ложкой кусочек в рот. - Что в вас с Эдель общее - ваш взгляд. Он широкий и словно вмещает в себя не один мир. Думаю, потому граф Руперт и решил защитить тебя.

Интересно, как он заметил такой взгляд, когда я утверждала, что хорошо пишу детективы... Невероятно, это было всего вчера вечером. А я варюсь в этой истории словно всю свою жизнь.

- Не знаю даже, хорошо это или плохо, - я с содроганием вспомнила латинский танец в кабачке и спина покрылась мурашками. Срочно поменять тему: - Значит, отец Эдель привозил ее к вам? Зачем?

- Возбуждение заставляет сердце блуждать. Мятный отвар успокаивает, ты же знаешь, - Ивонн подмигнула снова.

- От чего Эдель требовалось успокаивать?

- Она легко приходила в отчаяние и восторг, сочиняла истории... Однажды граф Сакнус принес мне ее дневник. Я отказывалась читать, но он настоял. В нем были записи умопомрачительных приключений, написанные так, словно она была там... Она редко талантливый писатель, вот и все, что я ему сказала. Эдель была замечательным ребенком: кротким, правильным и послушным, только иногда ее взгляд мечтательно убегал из пространства...

Я задержала острое какао во рту, не желая пропустить ни звука. Эдель - это просто я в детстве! Кроме "талантливый писатель", конечно.

- ... от того отец прозвал ее Эдельвейс - знаешь, есть такой горный цветок.

- Да, - кивнула я нетерпеливо.

- Примерно два года назад Эдель стала появляться в свете. Романтичность и статус девушки не оставляли ее незамеченной. У молодой графини не было отбоя от кавалеров. Она порхала от счастья. Но однажды в ней произошел надлом... я не знаю точно, от чего, но догадки есть.

- Надлом! Как это выразилось? - прям как моя депрессия с паническими атаками. И даже два года назад сходятся. Только в свете я появилась намного раньше.

- Эдель стала резче и замкнутее в себе. Графиня решила, что пора ее выдать замуж. И с тех пор Эдель иногда исчезает. Не говорит куда, не объясняет ничего, - Ивонн задумчиво уставилась на пустое блюдце. - Мятные отвары не помогают. Будто что-то в ней умерло.

Ивонн изъясняется словами из моего дневника. Невероятно.

- А куда уехал ее отец? Когда?

- Ко двору, насколько я знаю. Уладить вопросы брака дочери. Вчера утром и уехал.

- Он тоже хотел выдать ее замуж?

- Я не знаю, - покачала травница головой.

Повисла пауза. В мыслях я не заметила, как мы приговорили творожный пирог. Самое подходящее время исчезнуть из мира, в котором ты несчастлив.

- И все же, такие, как Эдельвейс и ты, приносят свет в жизнь. И мне это нравится, - улыбнулась Ивонн, делая глоток насыщенного какао. Думаю, что-то в этом духе пили индейцы в Южной Америки на священных церемониях. - Так что, как только тебе будет нужна помощь, обращайся ко мне. Я всегда для друзей дома.

Она встала и подошла к одной из полок, покопалась там и вынула тюбик из ящичка.

- Вот, это мазь арники, которую я тебе обещала.

Я поднялась.

- Спасибо, Ивонн. Думаю, мне пора... Я приду завтра.

Я взяла мазь, сунула в мешочек, который притащила с собой, скинула тунику, повесив ее на подходящий гвоздь, натянула свитер, шапку и шарф и открыла дверь. Ночная легкая метель ударила мне в лицо колючей пыльцой.