Страница 48 из 65
Луис молчал, волнение не давало говорить.
- Чувствуете? – голос Лин был едва слышен. – Потянуло. Сейчас. Ещё немножко.
И вдруг, будто ослепительно-яркий веер раскрылся перед ними. Белые, зелёные и фиолетовые сполохи, похожие на гигантское северное сияние, ударили в лобовое стекло, залили нестерпимым светом рубку управления. Нора вскрикнула и зажмурилась. Она слышала голос отца, пьяненький смех и добродушную ругань Макса Джонсона, шелест тетрадных листов и скрип гелевой ручки по бумаге, и тяжёлый удушливый страх навалился сзади, схватил за горло.
Она помнила это чувство, ни с чем его нельзя было перепутать, тот самый мучительный ужас, от которого она просыпалась в липком поту, и тяжело дышала, вцепившись в одеяло. С того памятного дня на «Каллисто», когда сказала Марку, что её «бес попутал», раз за разом она проживала этот эпизод в своих кошмарных снах. Забыла о них лишь здесь, на «Кондоре», а свет, идущий им навстречу из космоса, опять напомнил.
Свет усиливался, заполнил собой всё, растворял их в себе, и откуда-то будто издалека донёсся голос … чей? Марка? Луиса? Нет же, голос Лин!
- По-о-о-о-е-е-е-е-ха-а-а-а-ли-и-и-и! – казалось, она пять минут тянула это слово, и Нора почувствовала, как её прижимает к креслу, и поняла, что они летят, мчатся, прорываются сквозь сияние, пламя, ад, внешний, внутренний, сквозь судьбу!
«Прорвёмся!» – успела подумать она, прежде чем абсолютный свет сменился абсолютной тьмой.