Страница 110 из 133
- Спасибо.
- Смотри, не загнись, - с некоторым сомнением сказал солдат.
Дима усмехнулся:
- Не боись, семь не семьдесят.
Но, как оказалось, сегодня для него это было одно и то же. Дима не поверил себе, когда за поворотом дороги открылся, наконец, выход на шоссе.
*************
В больнице Наташа пролежала более двух месяцев. Сначала в неотложной хирургии, где лечили её сломанные рёбра, сотрясение мозга и внутренние повреждения. Потом – в тихой больничке, где пытались лечить её душу.
Наверное, она не попала бы в психушку, если бы сказала своё имя. Но Наташа не могла этого сделать. Пока он не назвала себя, оставалась маленькая надежда, что весь этот ужас произошёл не с ней. Шло время, молодой организм девушки приходил в норму, и только она сама знала, что творилось у неё в душе. Там был ад.
Стояла мягкая питерская осень, когда Наташу нашёл Вадим. Наташа «гуляла» - сидела на скамейке под присмотром медсестры. Девушка смотрела на жёлто-красные листья под своими ногами. Они лежали плотным ковром, верхние ещё подрагивали от порывов ветра, нижние смирились, притоптанные и грязные.
Наташа напряжённо думала – вернее, пыталась делать это. В последнее время память её так ослабла, что Наташа напоминала себе древнюю старуху. Нить рассуждений терялась, мысль ускользала, и девушке приходилось вновь и вновь возвращаться к началу. Это не просто утомляло – изматывало. После прогулки Наташа без сил падала на свою кровать.
Сейчас она поднялась, видя, как медсестра Жанна торопливо докуривает сигарету. Наташа стояла и терпеливо ждала. Девушка бросила окурок, растоптала его. Наташа дождалась, пока Жанна кивнёт ей, и медленно двинулась к корпусу.
У самого входа их встретила Ирина Анатольевна. Сегодня она как-то по-особому смотрела на Наташу.
- Идём-ка, милая, - сказала она. – Ефим Львович ждёт.
В кабинете Гутмана сидел какой-то мужчина. Он оглянулся, увидев вошедшую Наташу, и девушка попятилась. Глаза Вадима, знакомые до последней крапинки, медленно расширялись.
- Наташа, - прошептал он, растерянно вглядываясь в её лицо. Наверное, её трудно было узнать.
- Нет! – вместо голоса из горла вырвалось какое-то сипенье.
Девушка попятилась прочь от шагнувшего к ней мужа. – Нет! Я не Наташа!
Она побелела, зубы стучали, отбивая дробь.
Ефим Львович отстранил Вадима, подхватил падающую девушку.
- Выйдите! – попросил он.
- Но это моя жена!
- Не сейчас, - усадив девушку, главврач буквально вытолкнул Вадима из кабинета.
Наташа смутно воспринимала какую-то беготню вокруг, досадную суету. Она теряла сознание, но тут же отчётливо ощущала, как чужая властная сила выталкивает её на поверхность из тёплого спокойного кокона забвения.
Наташа пыталась уйти, но ей не давали, и, устав бороться, она заплакала, впервые за два месяца, тихими слезами отчаянья.
******************
Жека с любопытством поглядывала на Макса. Она, конечно, немного волновалась, но этому волнению было далеко до лихорадочного состояния Ани. Когда Артемьев, проводивший их в студию, посмотрел на Аню, та почувствовала, как сердце её стукнуло и замерло, сбиваясь с ритма. Мужчина чуть усмехнулся – одними глазами – и девушка отвела взгляд.
Артемьев повернулся к притихшим Жене и Максу.
- Думаю, Аня рассказала вам, кто я такой, - сказал Игорь, обращаясь к Максиму. А это – Женя, сестра Анечки. Она тоже пишет музыку. Вы оба талантливы, - продолжал Игорь. – Признаюсь, я поставлен перед трудным выбором. Думаю, в моих силах устроить будущее любого из вас. Но в настоящее время я могу финансировать только один проект, - он замолчал, и Аня передёрнула плечами от наступившей тишины. Она смотрела на Артемьева во все глаза. Что он придумал?
- Я предлагаю вам дуэль, - с улыбкой сказал Игорь. – Творческий конкурс, если хотите.
- Что мы должны делать? – тихо спросила Женя.
- Творить, - просто ответил Артемьев. – Я задам вам тему – небольшую музыкальную фразу и хочу посмотреть, что вы в состоянии сделать с нею. Покажите мне, на что вы способны!
Он смолк. Женя и Максим тоже поражённо молчали.
- Ну что ж, начнём? – спросил Артемьев.
Бледный Макс нервно кивнул. Женька неопределённо пожала плечами.
Игорь смотрел на них со странным выражением, и у Анечки вдруг задрожали колени. Ей показалось, что Артемьев знает всё, а то, что сейчас произойдёт, для него не более чем развлечение, призванное развеять скуку.