Вспомнить всё

 Я сидел на небольшом валуне и лениво швырял камешки в черное ничто, окружающее крошечный островок в Бездне, на котором в данный момент и находился. Мыслей не было, из чувств осталось только горькое отчаянье, щедро разбавленное всепоглощающей безысходностью. Что же делать? Теперь, когда рухнула последняя надежда, внезапно выяснилось, что и цели то в жизни у меня тоже нет. Просто влачить бессмысленное существование, оставаясь чужим по обе стороны глупейшего противостояния рас? Да-да, так уж вышло, что среди элийцев у меня даже хороших приятелей не оказалось. Уступить просьбе единственных друзей и, пройдя через изменение, остаться с асмодианами? Увы, та злополучная вечеринка, закончившаяся в постели богини, а потом и в секретной лаборатории в качестве подопытного материала, лишила меня иллюзий на этот счет. Не смогу. Как ни крути, идет война. А пытать и убивать бывших соотечественников рука не поднимется. Даже если выхлопотать назначение сюда, в Бездну, то всё равно не с одними балаурами придется столкнуться. Обе расы вовсю старались закрепиться на этих землях. Впрочем, что толку рассуждать о несбыточном? Мне не нашлось места ни на одной стороне, а последние события вообще порождали горячее желание последовать за канувшими в небытие камешками. Кибелиски сюда не дотягиваются, ники нет, а если бы и была, то ставить ее перед таким шагом никто бы и не стал.

      Перед глазами замелькали события недавнего прошлого. Внезапный вызов в Храм Стражников в Элизиуме и военачальник Фаметес, встретивший меня радостной улыбкой и, как тогда казалось, великолепными новостями.

Сначала немного грубой лести по поводу моих «выдающихся заслуг»:

      - Если бы все даэвы были такими же отважными, как вы, нам бы больше не пришлось бояться асмодиан или балауров...

      Ага, ага, конечно. Обычный целитель просто ужас нагнал на всех врагов, бегущих от одного вида моего посоха.

Потом покивал на покойного Икароникса, мол, какой негодяй, предатель, такую операцию сорвал!

      - Я уже говорил, что в прошлом вы были легатом секретного легиона Миража.

Вас отправили с заданием в Карамматис, где вы сразились с нагарратом Ариссой и потеряли память. А все из-за ловушки, устроенной вашим подчиненным Икарониксом.

      Закончилось же вполне закономерной рекомендацией снова отыскать артефакт памяти, к которому даже камень активации пожаловали. И я прошел эту дорогу до конца. Сквозь кишащий балаурами Карамматис, через новый бой с Ариссой, отирающимся около артефакта и явно поджидающим именно меня.

      Губы искривились в печальной усмешке, когда память услужливо подсунула картину чуть дрожащих рук, вставляющих голубоватый кристалл в застывший под равнодушными небесами древний прибор. Сердце тогда забилось так, что казалось, выскочит из груди, когда послышался знакомый гул активации. Вот, сейчас! Еще мгновение и я, наконец, узнаю, что скрывается за глухим барьером амнезии. А потом черная бездна отчаянья, затопившая душу. Да плевать я хотел, что светлые боги о чем-то договариваются с лордами балауров! Но почему артефакт упрямо показывал мне не желаемое, а эти пусть и суперсекретные, но абсолютно не интересные мне переговоры?!

      Затем чудовищная боль швырнула на колени, а возникший неизвестно откуда лидер повстанцев, отключивший артефакт посетовал, что таким манером я скорее потеряю рассудок, чем верну утраченное. Ривар что-то еще говорил, кажется, приглашал под свои знамена. Попутно называя богов-покровителей элийцев великими обманщиками и обещая раскрыть истинную сущность Элизиума. В конце концов он помог мне выбраться оттуда и исчез, напоследок заявив, что это не последняя наша встреча.

      Потом была тягостная аудиенция у Фаметеса, на которой мне прямым текстом "посоветовали" обо всем увиденном держать язык за зубами, дабы по скудоумию и непониманию великих божественных помыслов не учинить раскол среди Элиоса. Военачальник тут же напомнил про службу безопасности в качестве кнута и вручил щедрую награду-«пряник», «за усердие и нынешние усилия на благо Родины».

      И вот я сижу на крошечном островке, затерянном на задворках Бездны, швыряю камешки и пытаюсь понять, как жить дальше без цели и без надежды. Да и стоит ли вообще жить, если позади тьма, а впереди тоже света что-то не наблюдается.

      - Ну, уже вдоволь нажалелся себя, несчастного, или тебе еще дать время на раздирание одежды и посыпание головы пеплом?

Слегка насмешливый приятный мужской голос заставил меня буквально подскочить на месте и совершенно неосознанно, по привычке воскликнуть

      - Асфель побери!

Я готов был поклясться, что мгновение назад рядом никого не было, но вот он стоит, улыбаясь, импозантный незнакомец от которого так и веет силой.

      - Ладно, уговорил, поберу. Только уточни, кого и за какие прегрешения, - хохотнул тот, устраиваясь на соседнем валуне. – А то только и слышны пожелания без конкретики.

Тут до меня, наконец, дошел смысл его фразы. Стоп! Он что, серьезно…

      - Абсолютно, - ответил на так и не законченную мою мысль темный бог, - я есть я, на колени можешь не падать – не люблю этого. Итак, чего грустим? Артефакт не помог? Увы, невозможно вернуть то, чего уже нет в принципе.

      От его слов мне поплохело. Значит, всё же искусственно созданный? Этакий гомункул, результат деятельности очередной секретной лаборатории. И кому выпала честь совершить научный прорыв и суметь наделить выращенное существо разумом? Повстанцы? Балауры?

Асфель, а в том, что это был именно он, я почему-то совершенно не сомневался, мягко улыбнулся.

      - Всё проще и одновременно сложнее. История эта началась довольно давно…

Где то высоко, далеко на местном Олимпе, несколькими часами ранее. Кабинет Асфеля

      - Ты помнишь Виркеля? – неожиданно спросил Асфель после долгой паузы.

      - Знакомое имя… - Джикел задумчиво потер переносицу, - в голове вертится, кажется, там был какой-то громкий скандал с его участием, но подробности ускользают. А что?

      - «Какой-то скандал», - передразнил верховный темный бог друга и, вздохнув, добавил, - правы были древние, утверждая: «Так проходит земная слава!». Да про него языки чесали, не чета последним сплетням обо мне и этом бедном мальчике. Любимчик Неджакана, внезапно ставший любовником Триниэль, перебежавший к асмодианам и получивший под командование ее «Красную Эссию».

      - Точно! – Джикел хлопнул себя ладонью по лбу и рассмеялся. – Страж во главе легиона убийц и стрелков, да к тому же измененный элиец - такого еще не было. Все ждали бунта, но парнишка оказался настолько харизматичной личностью, что вскоре легионеры в нем души не чаяли. Как и ариэлевский «Мираж», на смерть с улыбкой бы пошли не ради высокой идеи или покровительницы, а за своим легатом. Впрочем, они и пошли. Остановили вторжение Бритры, отбросили его легион «Нугиш» за эфирный барьер, но полегли все до единого. К сожалению, это не спасло Брустхонин от заражения. Кажется, тоже предатель затесался. Или не предатель, а попавший под полный контроль Бритры, суть дела не меняет. Триниэль тогда еще в таком расстройстве была, что решила в память о них не набирать заново легион. А Неджакан заявил, что парню сильно повезло вовремя сгинуть и избежать его кары. Официально, за предательство расы, а неофициально, за украшение головы бывшего покровителя широкими ветвистыми рогами.

Бог хихикнул, вспоминая ярость своего светлого коллеги, когда тот узнал, что его протеже с его же любимой…

      - Но какое это имеет отношение к твоему элийцу? Виркель погиб задолго до его рождения, торжественно похоронен и даже, как я слышал, иногда является призраком на собственной могиле.

Асфель скептически хмыкнул.

      - Никогда не мог понять тех, кто побоялся слиться с сиянием эфира. Трусы, цепляющиеся за иллюзию существования. Виркель, к моему глубокому сожалению, был не таким. Не знаю, да и знать не хочу, чей там обосновался призрак и зачем выдает себя за другого, но к легату «Красной Эссии» он точно не имеет ни малейшего отношения. Впрочем, я забегаю вперед.

Бог поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и продолжил.

      - В один далеко не прекрасный день я был занят решением на тот момент животрепещущей проблемы. Все существующие варианты выхода меня не устраивали, я злился, а тут еще и Ривар потребовал срочной встречи. Естественно, получил отказ, стал настаивать, мы разругались, но он своего добился. Здесь ему пришлось раскрыть свое инкогнито и помочь мне с просмотром вероятностей, иначе я бы не стал его даже слушать. Увы, всё это требовало времени, которого в результате и не хватило. Идея бежать и немедленно спасать любовника Триниэль энтузиазма у меня не вызвала, я попытался сразу отослать его к нашей леди Смерть с таким предложением. И только тогда обожающий таинственность Израфель признался, что шансы вытащить парня из передряги есть только у меня, а без него будущее нашего мира выглядит намного печальнее, чем могло бы быть. Так вышло, что в ряде ситуаций существует лишь одна вероятность благополучного исхода. Вот как с Каруном.

      - И ключевая фигура страж-перебежчик? – уточнил Джикел, не понимая роли элийского целителя в обрисованной другом картине.

      - Именно, - подтвердил тот и продолжил.- Как я уже говорил, время за пререканиями и разъяснениями оказалось безнадежно упущено. К моменту моего прибытия, Виркель оказался мертв, его душа не задержалась на этом плане ни единого лишнего мгновения, сразу скользнув в течение эфира. Полного фиаско можно было избежать только нырнув за ним следом и попытавшись спасти от слияния хоть что-нибудь из стремительно распадающейся личности.

      - Нет! – в ужасе воскликнул покровитель гладиаторов, слишком хорошо понимая опасность полного развоплощения, которой подвергся бы любой их них, рискнувший совершить подобный шаг.

      - Да! – эхом отозвался Асфель. – Это была моя вина, и шансы исправить ее таяли с каждым мгновением. Я потратил все свои накопители и еще столько же из отданных мне Израфелем. Увы, то, что удалось вытащить, оказалось лишь жалкими обломками, разрозненными фрагментами, не способными к самостоятельному существованию. Память, воинские навыки, часть личностных характеристик оказались безвозвратно утраченными. Но приунывший было Израфель, снова полез смотреть вероятности. Потом сразу повеселел, заявил, что всё у нас получилось и, переместив меня в одну их своих лабораторий, упросил любой ценой удерживать добытое до его возвращения. К слову, отсутствовал он недолго. Вместе с ним прибыли Маркутан и, абсолютно неожиданно для меня, Кайсинель, притащив с собой какого-то эльфа. Оба в один голос заявили, что прежнее тело получило слишком много повреждений. Восстанавливать его дело неблагодарное, энергетически слишком затратное, да и, учитывая настроения Неджакана, вообще не имеющее смысла. А тут совершенно целое, молодое, всего то провалявшееся в коме несколько лет, с какой стороны не глянь – идеальный вариант. Мне было безразлично, какую внешность получит душа Виркеля, Израфелю тем более и эта парочка маньяков от науки принялась экспериментировать в своё удовольствие. Маркутан, кроме всего прочего, поделился целительскими способностями, а Кайсинель наложил ложные воспоминания. Так появился Эрт, сирота-эльф, по легенде, давно оставивший родные края и отправившийся посмотреть мир.

      - А почему элиец?

Верховный темный бог пожал плечами.

      - Я не особо интересовался, чем они руководствовались. Да и Кайсинель решительно заявил, что к получившемуся облику когти и грива эстетически не подходят. Ты же знаешь его пунктик по поводу представлений о красоте. К сожалению, вышла промашка. Парень начал скучать по Асмодее, сам не осознавая этого. Отсюда повышенная чувствительность глаз к свету и оставшаяся из прошлой жизни привычка поминать меня по поводу и без повода. Увы, внутренний конфликт сильно затянул полное слияние души и тела. Вот и пришлось присматривать за ним, чтобы все усилия не пошли прахом.

      - Это не объясняет, почему в объятиях богинь мальчик кричал твое имя, - ехидно улыбнулся Джикел.

      - Наоборот, вполне объясняет! – сварливо буркнул Асфель, продолжая рассказ. – Практически сразу он переродился в даэва и был отправлен в Центральный храм Элизиума на церемонию окончательной инициации. Там его и приметила Ариэль, тут же затащив смазливого паренька в кровать. Все думали, что это увлечение на одну ночь. Оказалось, нет. В результате стремительная карьера в «придворном» легионе богини, принесшая бы любому другому только зависть старых легионеров и их непринятие молодого выскочки. Однако тут повторилась история с «Красной Эссией». Харизма, природное обаяние, легкий характер нового легата сделали его всеобщим любимцем. И вдруг на фоне полного благолепия случилась катастрофа. Мальчик совершенно случайно услышал то, что не предназначалось для его ушей. Неоспоримый факт договоренностей между покровителями белокрылых и лордами балауров вдребезги разбил розовые очки, через которые он к тому времени начал смотреть на жизнь. Заявив Ариэль, что молчать не станет, бедняга подписал себе смертный приговор. Но, видать, она всё же испытывала к нему какие-то чувства или просто решила, что так будет очень романтично, кто их, женщин, разберет. Парня ждала смерть от экстаза на любовном ложе. Однако я прилагал столько усилий не для того, чтобы озабоченная стерва затрахала его в угоду собственным амбициям. Повторяя одну и ту же сплетню, никто почему-то не подумал, что в том состоянии мальчик и своё имя вряд ли вспомнил бы. Без посторонней помощи.

      - Ты хочешь сказать… - и Джикел затрясся от хохота.

      - Да. Пришлось взять контроль над его телом, подкинуть парню немного энергии и буквально заставить сказать неизменное «Асфель побери». Не моя вина, что на второе слово сил у бедолаги уже не хватило. Зато получилось еще лучше задуманного! Между пикантными «О!» и «А-а!» он так эротично простонал моё имя, что оставалось только удивляться, как это нашу любительницу молодых даэвов не перекосило. Видел бы ты ее лицо в тот момент! Вообще-то я надеялся, что Ариэль перебесится, а потом придумает что-нибудь не столь радикальное, как убийство. Увы, мои надежды не оправдались. Сработал принцип «Нет человека – нет проблемы». Заодно под горячую руку попали и простые легионеры, давно уже буквально боготворившие своего легата. А во время боя с Ариссой произошла еще одна неприятность - исчезли не только последние, но и все фальшивые воспоминания. Мальчика то с Карамматиса мы вытащили, однако накладывать новые сразу было слишком рискованно – он и так балансировал между жизнью и смертью. Потом же оказалось слишком поздно.

Маленький островок где-то в Бездне. Эрт

      - И что я теперь должен делать? – признаться, вопрос дался мне с большим трудом.

      - Да что хочешь, - улыбнулся Асфель, вставая.- Это твоя жизнь, парень. Пусть и гораздо позже, чем мы ожидали, но полное слияние все-таки произошло. Угроза, что личность рассыпется при малейшей опасности миновала и в няньках ты больше не нуждаешься. Лично я этому весьма рад. И так дел по горло, а еще и за тобой присматривать, не выпуская надолго из виду, чтобы чего не случилось было слишком обременительно. Кайсинель выразил желание что-то там еще уточнить, но это совершенно другое. Думаю, по возвращении ты просто получишь перевод по службе, да удостоишься в дальнейшем от Мастера Иллюзий пары-тройки поручений. И запомни, будущее – сложная штука. Чем глубже пытаешься заглянуть, тем меньше вероятность того, что предсказанное исполнится. Это я к тому, чтобы ты не посчитал себя неуязвимым. Израфель уже не раз ошибался в своих прогнозах.

      Темный бог махнул рукой на прощание и исчез, оставив меня переваривать полученную информацию. Ну чтож, многое стало понятным, да и интерес к жизни снова проснулся. Балаурам под хвост отныне все артефакты памяти. Будущее для меня теперь интереснее прошлого. Губы тронула горькая улыбка. Виркель, говорите? Я покатал на языке это имя. Нет, Эрт мне нравилось куда больше. За спиной взметнулись крылья, легко поднявшие меня над каменистым клочком тверди, совсем недавно освященной присутствием настоящего бога. Я хихикнул. Хоть монастырь тут основывай, право слово. Так, нужно срочно успокоиться. Это всё нервное. И вообще, пора возвращаться в цитадель Тэминона, еще бы к Тиму с Нерсом сегодня забежать, а то исчез, не предупредив, когда на Карамматис собрался. Парни же волнуются.

      Я не спеша летел сквозь мрак Бездны, краем сознания отмечая знакомые ориентиры. Впервые за долгое время на душе было спокойно, светло, хоть и немного печально. А в голове вертелась услышанная когда-то давным-давно, наверное, еще в прошлой жизни песня, изумительно подходящая к настроению.

      Осколки прошлого, как снег

      Закружит ураган времен

      В ушедший день для нас навек

      Обрушен мост.

      Оставив в наших душах след

      Тьма уплывет за горизонт

      И в чистом небе вспыхнет свет

      Свет новых звезд…