Страница 164 из 171
– Я взял на свои плечи малую часть груза, хотя должен был тащить его весь…
Мы не успели закончить разговор: ведущие звали всех на церемонию у воды.
– Договорим потом, лапка. Мы обязательно всё выясним и придем к единому мнению, – сказал мужчина и повел меня к выходу из зала.
На улице было прохладно, поднялся ветер. Ашри накинул мне на плечи свой пиджак, и я благодарно улыбнулась. Мне хотелось как можно скорее остаться с ним наедине – продолжить разговор, принять душ, забраться в постель…
Мы довольно долго спускались вниз по деревянной лестнице, и горящие по обеим сторонам дороги холодно-синие фонари придавали ветреной ночи особое очарование. Дрожали, пошатывались высокие сосны, мирно шумела река, и вторили ей сверчки и голубые соловьи – птицы, чьи голоса по праву считались самыми прекрасными среди лесных птиц. Никто не произносил ни слова, наслаждаясь удивительным волшебством происходящего, и, когда мы ступили на причал, магия только усилилась.
На воде качались белые лилии, порхали светлячки, и доносился с гор далекий мелодичный звон, словно там бродило и пело нечто гигантское.
– Дорогие влюбленные! – сказал священник. – Пожалуйста, встаньте здесь. Остальных я попрошу отступить на несколько шагов назад.
Ашри сжал мою ладонь, и я чувствовала через пальцы его пульс. Темнота пронзала нас прохладой, звезды дрожали среди облаков, и в моей груди било крыльями невидимое, трепетное создание. Наверное, так я ощущала саму любовь.
– Не только солнце должно благословить ваш союз, – продолжил священник, – но и светила ночи. Они не требуют произнесенных вслух клятв, но мысленно, сердцем, вы должны повторить свои обещания, а ваши близкие пусть прочитают Молитву Молчания.
Мы с Ашри повернулись лицом друг к другу, и во тьме свет его глаз казался особенно ярким. Ветер трепал его волосы, шум волн сбивал меня с мыслей, но я и не хотела говорить привычные слова.
Во мне бурлили чувства: нежность и печаль, радость, нетерпение и спокойствие свершенного счастья. Я отдавала ему всю свою любовь, надеясь, что это и будет самый прочный щит, и знала, что Ашри делает то же самое, не используя своих навыков армора. Сегодня он был обычным женихом, просто возлюбленным и любящим. Через несколько минут по команде священника мы спустили на воду особые, из природного сырья, фонарики, и долго смотрели, как они плывут прочь от берега, подхваченные течением.
– Благословенен ваш союз, – сказал священник. – Пусть сбудутся клятвы, и никогда не ослабнет любовь. Пусть небо благословит вас ливнями, что омывают раны души, солнечным светом, что согревает шрамы, и лунными лучами, которые даруют покой и умиротворение…
Я вцепилась в руку Ашри, чувствуя, как горечь сдавила горло. Менее всего в этот миг я ожидала увидеть здесь их: расплывчатого, темного духа и ясного, мерцающего белого мотылька…
– Ты видишь? – одними губами выговорила я.
– Да, – едва слышно отозвался Ашри.
Губы мои дрожали, глаза заполнили жгучие слезы отчаянной боли.
– Мама, папа… – прошептала я. – Простите меня…
Я не могла сдержаться, и радовалась только, что моего лица не было видно остальным. Скорее всего, они не видели и вестников из иных пределов.