Пустыне снится снег

Утром я проснулась у Ашри на груди. Комната была залита ярко-розовым светом, и я любовалась, как бегают по потолку лиловые тени. Судя по их мельтешению, нам предстоял ветреный день.

Еще вчера решив, что следует надеть для знакомства с родней и друзьями Ашри, я тихонько выбралась из постели, и в нетерпеливом вдохновении побежала в ванную, где провела два часа. Труд стоил того: кудри легли красивыми завитками, кожа сияла, и косметика практически не требовалась, хотя я все равно слегка подкрасила блеском губы. И решила, что явлюсь к завтраку во всей красе – надела один самых нежных нарядов и любимый, подаренный Ашри, комплект с эмалью.

Именно это платье было выбрано не зря. После вчерашней прогулки я чувствовала с дальним садом какую-то мистическую связь. А потому была в струящемся розовом наряде, который дополнял темно-серый, расшитый шелковыми лентами свитан. Удивительно, но основным мотивом вышивки были именно розы, и все вместе это смотрелось отлично.

Когда я вышла из ванной, Ашри сидел на краю постели и сонно жмурился.

– Вот. Что скажешь? Подходит для завтрака в кругу семьи, не слишком? То, черное, я оставила для ужина, оно блестящее и вышивка куда более затейливая…

Ашри протянул руку и усадил меня возле себя. Он был обнажен, я – при полном параде, и это странно возбуждало.

– Подходит замечательно, но ты чересчур красивая. Даже не знаю, может, нам вовсе из комнаты не выходить? А то еще не отдадут тебя обратно, едва ухватив?

Я рассмеялась.

– Я принадлежу тебе, и буду возле тебя. Кстати, думала об этом, и теперь поняла: я красивая только когда ты рядом, Ашри.

– Снова взаимные комплименты? – весело сощурился он, большим пальцем касаясь моей нижней губы. – А если я поцелую? Если разойдусь, нападу, и мы тут до обеда будем друг другу приятности говорить и делать?

Я смеялась уже громче – Ашри нарочно ласкал меня так, чтобы испортить прическу.

– Два часа стараний – пощади!

– Ладно, – с деланной сердитостью проворчал он. – Пойду, приведу себя в порядок, а ты пока выйди на балкон – вдруг чего интересного увидишь?

Я пробежала туда тотчас, и действительно наблюдала весьма интересную картину.

Животные, вот кто давным-давно проснулся. Увидев всех обитателей поместья, я порадовалась, что нахожусь на втором этаже, потому что среди них был даже золотой фаврод – зверь, похожий на леопарда, но не такой крупный, с черными звездами на шкуре. А еще несколько сурикатов, два крупных кота, очень красивый короткошерстный пес темно-рыжего окраса, нечто маленькое и пушистое, и несколько самых разных птиц. Такого «стада» я точно не ожидала, тем более что животные, хотя и не держались кучно, друг друга явно уважали и не планировали сожрать.

Коты разместились на низких ветвях, пес валялся в траве, птицы летали туда-сюда, порой садясь на перила балкона, фавор кверху пузом лежал в тени кедра… Я следила за их поведением с огромным интересом, и так увлеклась, что не почувствовала приближение Ашри.

– Ой-ей!

Он рассмеялся.

– Нравятся?

– О, да. Теперь я понимаю, что ты имел в виду, когда говорил о своем зверином детстве.

– Идем, я познакомлю. Ты не бойся, они платье не испортят. Поначалу лучше вообще их игнорируй, особенно пса и Золотце. В глаза не смотри, не гладь. Потом, когда ваши запахи смешаются, можно и поласкать.

Я кивнула, с нетерпением ожидая этого удивительного знакомства. Однако не оно оказалось самым волнительным за день…Уже за завтраком, после того, как мы вдоволь наобщались со зверьем, меня представили дедушке, и мы мгновенно нашли общий язык. Просто разговаривали, понимали друг друга и были счастливы. Прежде у меня так было только с Ашри – полная свобода, устойчивое спокойствие и взаимное доверие.

Нэрр-Драхимди был из тех мужчин, что даже в старости сохраняют харизму и очарование. Он говорил мне много ласковых и красивых слов, но не был чрезмерен в комплиментах, слишком настойчив или любопытен. Искренний, веселый, замечательный человек, от которого и правда исходил особый свет. А еще у него были такие же, как у меня, голубые глаза! мне даже показалось, будто мы когда-то давно встречались с ним, что было, конечно, невозможно.

Потом пришли еще люди, и я поняла, что бояться мне нечего. Как будто и правда оказалась дома… И вечер наступил незаметно, и словно не было у меня прошлого, одно лишь настоящее, где царит радость без лишений.

– Эх, побывали бы здесь бабуля с дедулей, – размечталась я. – И Пашка с Нюшей, и Таня. И Кэсьен…

– Побывают, – пообещал Ашри. – Знаешь, мне кажется, тебе не обязательно переодеваться.

– Я все-таки сделаю это – для тебя. Посмотрим, какое платье лучше. Не зря же покупали!

Удивительно, но черное с голубыми и коралловыми цветами смотрелось также здорово, как розовое. Ашри с нескрываемым удовольствием пообещал вскоре раздеть меня, и мы отправились в большой зал, где собрались теперь уже все близкие и друзья семьи Драхимди.

К сожалению, была там и госпожа дома, мама Ашри. И сразу стало ясно, что ее отношение ко мне не изменилось, хотя и сгладилось. Она поздоровалась, кивнула, улыбнулась, и больше к нам не подходила. Настроение мое как-то сразу упало, и дом показался слишком тесным для нас обеих.

– Идем. Буду знакомить тебя. Увидишь, что мама – единственная, кто не одобряет наши отношения, и тебе сразу полегчает.

Он как всегда оказался прав, хотя процесс «успокоения» был небыстрый. Мне не хотелось соперничать со свекровью, и лучше бы мы не виделись с ней вовсе, но мне грешным делом показалось, будто она вернулась домой до нашего отлета нарочно. Выразить недовольство. Снова сделать Ашри замечание. Опять наградить меня холодным взглядом.