Страница 2 из 105
«Дроби меня до бесконечности, ибо бесконечность – это питьевой источник атома и тело моё», – прочитал хранитель пропаганду на баннере. – «Как только не преподносят нам дарссеан, лишь бы смягчить удар, когда боги придут за нами», – поник, рассматривая буквы Союза. Он задумался, как бы выглядели изгибы дарссеанского языка, ведь это плоды их философии.
– Кого-то заметил? – отвлек робот, когда спустился на землю и слегка обморозил клубнями пара. Хладагент окутал землю и исчез.
– Не, – растянул он звонко и прошептал, – нет.
Хранитель примолк и всмотрелся в мелькающие данные экрана. Он не выспался после бурного праздника, ощущал вялость, а рутинная работа быстро выматывала. Однако представители власти не должны капризничать и увиливать от обязанностей. Особенно, когда стоят у выхода в метро, в мастерской столпотворения, где каждый готов выразить презрение к властям, если они плохо работают. Поэтому хранитель держался, как мог.
Некоторые прохожие слегка клонили голову в знак уважения. Ведь местную власть Галактического союза ни с кем не спутаешь. Рядовой сотрудник всегда одет в темно-синюю форму и носит шлем с инфоцепями. На правой руке хранителя красуется эмблема Союза в виде двух соединённых планет, которые лежат на загнутом лепестке. Многим она не нравится. Эмблему хотят пересмотреть после входа в Союз третей стороны.
Впрочем, жизнь не скучна, когда есть вечные спутники – голоса в шлеме на спецлинии, электродубинка и парализатор. Последними пользуешься не часто – это огорчает, когда работаешь с некоторыми гражданами; а к лишним шумам на спецлинии привыкаешь, особенно если их можно немного приглушить.
Робот у левого плеча посмотрел на парящие камеры. Тело из брони покрылось бликами на солнце, небольшой горб из двигателей на спине втянулся, динамики в виде полумесяцев глухо прожужжали, а одна лампочка вдоль лица порозовела и сузилась у краёв, будто он сощурился. Тогда Дайл вспомнил первый день, когда ему назначили напарника-робота. Лампочка горела тем же цветом, на торсе выделялась надпись КАС-81 от корпорации ТехноТэкс. После рождения роботам позволяли её убрать, но многие отказывались. Когда Дайл спрашивал почему, то напарник нескромно отвечал: "Ты же не зашиваешь пупок, когда прощаешься с матерью". Эту чудаковатость он постоянно вспоминает.
– Куда подевалась твоя надпись, Вуц? Неужели закрасил? – решил поглумиться хранитель.
Робот преспокойно обратился к нему:
– Дайл, что за глупые вопросы? Ты же скрываешь пупок под одеждой, а по сути он есть. Вот и я решил, что надпись закрашу, а по данным всё равно останусь КАС-81.
– Прошу, прекрати называть надпись пупком. Я чувствую себя как-то глупо, когда осознаю твою аналогию.
– Не понимаю вас, органиков. Ведь тебя собирал материнский организм в утробе, если не ошибаюсь – рибосома, а меня ТехноТэкс в инкубаторе, причем также – по атомам. Пупок – это символ рождения. Я не собираюсь его стыдиться! – хранитель не мог разобрать, то ли робот издевается, то ли подшучивает, то ли всерьез говорит.
– Ай-й, забудь, – отмахнулся Дайл. Он снова начал сканировать граждан из метро, а напарник примолк и вновь поднял голову, где камеры летали над прохожими.
"Странно, что внешне новые модели похожи на стандартных патрульных бюро безопасности, – подумал Дайл. – Конечно, Вуц хвастается, что у них улучшенная броня и внутренняя конструкция, есть устройства полевой медпомощи и более покладистый характер, благодаря модификациям в системе информационного воспитания, но всё же они схожи, почти один в один. Неужели корпорация боится задеть чувства роботов? В каком-то смысли мало кто будет восторгаться, если увидят улучшенную модель себя же, будто в мире появится новый брат-близнец, но он во всём лучше, совершеннее эволюционно.
Хотя я ни разу не слышал, чтобы Вуц возмущался или другие роботы устраивали стычки. Прошло немного времени, пока роботы заполонили улицы. В основном они патрулируют город, приятнее всего пользоваться ими при сканировании жителей. Когда свободны – балагонят в виртуальном мире или "тусуются" на техобслуживание. Интересно, у Вуца в ВИАР там свой необычный мир или он схож с нашими грезами?"
– Дроби меня до бесконечности, ибо бесконечность – это питьевой источник атома, – не дочитал робот тот же баннер, парящий в воздухе. Он прожужжал в конце звонкими озорными нотками, как птичка поутру, но по манерам электроники.
– Бредятина, не так ли? – с усмешкой сказал хранитель. Робот покачал головой.
– Только для нас. Чтобы понять фразу, нужно знать психологию дарссеан. Они верят, что за инфочастицей следует лишь бесконечность. Меньше её уже ничего нет. Смысл в том, что мы не просто биологическая машина или механизм, а бесконечная множественная вселенная, которую построили из отдельных частиц. Бесконечность, по их мнению, – это признак бессмертия.
– Странно слышать такое от робота. Неужели ты не осознаешь себя, как механизм?
– Не осознаю, – подтвердил робот с озорством через динамик. – А ты?
Хранитель ничего не ответил, лишь цыкнул и усмехнулся. Казалось забавным, что его подловил робот.
Дайл усмирился, хотя нервы сдавали. За последний месяц практически каждый день несколько роботов и хранителей стояли в парке и сканировали жителей ранним утром. Злачная смесь припекающих лучей на спине и сносящего ледяного ветра достигла своего апогея, а бешеный поток граждан здорово выматывал.
– Как ты думаешь, Вуц, долго мы ещё будет патрулировать город?
– Пока не сменят, либо отзовут, – сразу же ответил робот. – Не нравится, иди к начальству, а я помашу ручкой и пожелаю удачи. Только учти, в последнее время все на нервах. Как будто в городе серия поджогов произошла, а мы в это время в симуляторах бродили.