Зов пустоты

-Прекрасно, - вымолвил наконец-то Василий, когда с Иваном сидел в одной из камер крепости, куда их привели французские офицеры. - Теперь попались в руки и путь нам проложен на гильотину. 

-Лучше бы ты молчал, - огрызнулся Иван. - Сам хотел пешком гулять, будто настоящий проверяющий. Я говорил, коней надо брать.

-Кто знал, что медальонщики здесь окажутся?! - взглянул с удивлением Василий.

-Нам лучше ни во что не вмешиваться. Мы из России и были на краткой службе Симолина. Всё, - глядя на дверь перед собой, сказал Иван и облокотился на стену спиной. - Будут допрашивать, так и скажем.

-А форму с кого сняли, что сказать? - смотрел на него друг, но Иван молчал. 

После мучительных часов, которые не возможно было сосчитать в этой тёмной, сырой камере, друзья с тревогой вздрогнули от послышавшегося замка в двери. Та со скрипом открылась и в камеру втолкнули ещё мальчика лет шести да старика.

Те сразу забились в угол, опасаясь смотреть да разговаривать с кем либо ещё, кроме как друг с другом. Старик что-то еле слышно говорил ребёнку, успокаивая того, но вскоре дверь камеры вновь открылась.

-L'homme est un loup pour l'homme (Человек человеку волк), - молвил старик, и вошедший жандарм огрызнулся:

-Telle vie, telle mort (Собаке собачья смерть).

-Chaque chose en son temps (Всему своё время), - сказал наконец-то Василий, и его вместе с Иваном жандарм пригласил на выход, строго провожая взглядом.

За то краткое время, что они провели в пути по длинному коридору среди камер, друзья успели и помолиться, и проститься с жизнью, мысленно передав дорогим людям просьбы простить да помнить. Вскоре их пропустили войти в просторный кабинет, скромно обставленный, посреди которого стоял письменный стол с креслом и небольшой ящик. 

-Вот и свиделись, - в спешке вошёл и сам Симолин.

Удивлённые друзья уставились на него, но молчали.

-Вам повезло, что попали не в Консьержери, - всплеснул руками Симолин. - От туда я выход для вас вряд ли нашёл бы, да и не доложили бы мне о вас, как здесь.

-Значит, они услышали и поняли, - кивнул Василий, расслабленно вздохнув.

-Здесь одежда, - указал Симолин на ящик. - Вам стоит немедленно переодеться да покинуть Францию. Только на этом условии вас отпускают и выдают документ о выезде.

-Какие страсти, - удивился Иван, не скрывая недовольства в сложившейся ситуации, но Симолин успокоил:

-Всё обойдётся. Я передам Антону и Григорию о том, что вы мне рассказали и что случилось, когда прибудут.

-Может их тоже схватили и держат где? - предположил Василий.

-При них наверняка имеются документы. Я подожду ещё пару дней, - говорил Симолин. - Если не явятся, попробую узнать, нет ли их среди арестованных. Знаю точно, у моих людей они уже побывали.

Он только успел договорить. Заглянувший жандарм поторопил его выйти, и Симолин откланялся:

-Возвращайтесь в Россию. Вас ждёт снаружи коляска.

-Что ж, - когда дверь в кабинет за ним закрылась, Василий открыл крышку ящика и достал плащ. - По крайней мере не замёрзнем в пути.

-Что-то тревожно за друзей, - молвил Иван, и ту же тревогу ощущал и Василий.

Однако предстояло подчиниться обстоятельствам. Они переоделись и скорее покинули эти ужасные стены тюрьмы, уезжая на коляске всё дальше. Вечер уже давно накрыл всё темнотой да вуалью тумана. Что там, впереди, - видно не было. 

Только когда коляска проезжала мимо стоящих кораблей, друзья хором выкрикнули:

-Стоп!

Они вышли на улицу и ещё некоторое время смотрели вокруг.

-Сa va? (Всё хорошо?) - спросил стоящий у трапа одного из кораблей молодой офицер.

-Je cherche un navire (Я ищу корабль), - тут же сказал Василий. - 

Mais il n'est pas l; (Но его здесь нет).

Офицер попросил документы, которые кратко осмотрел, а когда отдал, сказал:

-Bo

Извозчик тоже показался не на шутку беспокойным, поскольку сразу позвал вернуться в коляску.

-Вряд ли они здесь, - сказал Иван, вернувшись с другом в экипаж.

-Мы можем только ждать, - вздохнул тот, глядя, как вновь они удалялись всё быстрее по улицам Парижа прочь. - Вспомнилось, что рассказывал старик мальчику в нашей камере... Палач Самсон говорит, что гильотина работает исправно... Работает каждый день. Убивает сотни жизней, а ведь большая часть приговорённых так ещё молоды и прекрасны. Отдают головы невольно, а из их локонов потом сделают парики, из кожи — сумки...

-От такого лишь хуже, умоляю, - прервал его речь Иван.

-Я просто хочу убраться отсюда, и побыстрее, - взглянул друг. - Вернуться в Россию, и чтобы там уже была Лиза да наши друзья.

-Будут, - вздохнул Иван, и они оба замолчали, а коляска выехала вскоре из Парижа, а там, проезжая множество остановок для проверки, и из Франции...

‍