Страница 107 из 229
– Что это за место? – я обернулась к Эйнару, обрабатывающему свою рану какой-то исцеляющей мазью. – Все это добро уже здесь было?
– Не все... Многое – но не все. То, чего не доставало, пришлось добывать своими силами – меняться с другими студентами или платить. Пусть мы и заперты в академии, но можно не копить стипендию на неопределенное будущее, можно заказать себе что-то интересное у заглядывающих сюда путешественников по мирам, наемников и торговцев. Вещи или информацию. Правда, поймать кого-то сложно, с первокурсниками сотрудничать не любят, да и правилами это не поощряется... Но было бы желание.
Эйнар направился к зависшему над полом диску из непонятного материала – серого, пористого. Поставил на него небольшой чан – и диск, несмотря на обманчивую твердостью, словно подушка прогнулся, обнял посудину, загорелся изнутри огнем.
Я рассеянно подхватила с полки баночку из драконьего стекла – там волшебным образом плескалось внутри... вроде как расплавленное белое золото. Мне подумалось, что раз есть и такое, то это будет лучше оправы из серебра. Эйнар одобрительно кивнул. Он уже завязал свои волосы в небрежный пучок, закатал рукава туники. И явно разрывался между желанием все для начала рассчитать и тягой сразу же погрузится в работу.
А я наоборот поняла, что определенно больше хочу узнать что творится в голове это человека, чем творить себе амулет. Но к счастью – это можно было совместить.
Эйнар, пожалуй, предпочел бы все делать самостоятельно, полностью отрешиться, но я не позволяла. Расспрашивала о каждом шаге, выдерживая привычную насмешливость наших перепалок, но показывая, что сейчас признаю его превосходство. Эйнар любил делиться знаниями, считал, что для тех, кто не имеет таланта в артефакторике это все равно бесполезно, а для тех кто имеет – не жалко, ведь так приятно найти единомышленника.
Я совершенно потеряла чувство времени. Мы работали в спокойном, затягивающем ритме – крошили и смешивали, толкли и плавили, создавая магический сплав, чтобы направить силу камня в нужное русло. Эйнар ловко придал цепочке и оправе нужную форму по моим эскизам. Рассчитал мне руны и заклинания для усиления самого камня, за спиной давал советы по шлифовке и огранке. Сам он опасался прикасаться к блэртелиту – тянулся, но сдерживался, а я делала вид, что не обращаю внимания. И когда я наконец придала камню желаемую форму и мазанула по нему каплей крови, мы вдвоем, как зачарованные склонились над ним, смотрели, как камень засветился, впитал в себя мою кровь. Как смешиваются краски – синий и красный – чтобы получился новый цвет. Эйнар не выдержал и легонько прикоснулся к нему мизинцем, хотел сразу же отдернуть палец, но я не позволила – крепко схватила его руку, сжимая между нашими ладонями обжигающий ласковым теплом камень.
Эйнар секунду смотрел на меня удивленно, будто и представить не мог, что я выжидала момент, заставила его расслабиться.
– Не стоит, – едва слышно прошептал он, но вырываться не стал, а замер в таком же напряжении как и я. – Разве так честно, заставлять магией...
– Я на это не куплюсь, Эйни. И не надо мне тут преувеличений – я не читаю насильно твои мысли, не опаиваю зельями правды... Камушек же просто защищает меня, да? Сейчас, пока мы не заключили его в клетку программы артефакта, он лишь подталкивает тебя... Знает, что я не могу чувствовать себя в безопасности, пока не понимаю тебя... твоих игр. Так что вернемся к вопросу, какой ты плохой мальчик и сколько.. – я не сдержала смешок, – зла ты мне причинил.
Я дрожала – и Эйнар тоже. От магии камня, наверное, или усталость, истощение наконец проявилось. Или волнение.
Он молчал, и я еще сильнее вцепилась в его ладонь – неожиданно шершавую и твердую. Он мог бы вырваться, если бы по-настоящему захотел. Но не стал.
- Мой род давно не обладал властью, и чтобы достичь желаемого мы не могли просто приказывать. И дядя много лет учил меня... подталкивать. Осторожно-осторожно, чтобы не попасться. Манипуляции на эмоциях и намеках. Интриги и притворство. Не то, чтобы у меня хорошо это получалось... с простым подкупом лучше выходило, но... – Эйнар говорил все быстрее и быстрее. – Я захотел стать с Фрино друзьями. Просто – увидел его в Междумирье, разговорился и захотел. Ты ненавидь его сколько угодно, но если я принял человека, посчитал его своим союзником, то не предам, не брошу. Не смогу, даже если сам ему верить перестану. Только вот от привычки считать все игрой – тонкой, непонятной, где правила я сам устанавливаю – сложно избавиться. Это уже давно часть меня. Это дядюшкин яд, что разъел почти все, чему меня учила в детстве мамочка... ну, эти глупости, что честность и справедливость – лучшая политика.