Страница 64 из 84
Их Мудрости улыбнулись и промолчали.
— Все изменения будут касаться только Севера? − зашла с другой стороны леди.
— Да, мы устанавливаем срок в пятьдесят лет. Этого достаточно, чтобы что-то сделать и оценить последствия и возможность удерживать контроль в своих руках.
— Очень решительно и смело. Но ведь товары неминуемо распространятся по всему миру?
— Ничего страшного, в случае неудачи ещё через двадцать-тридцать лет всё сломается и канет в Лету (прим. авт. Лета − река забвения)
— А если вы решите, что надо возвращаться к прежней политике избегания прогресса? То как тогда? Ведь вырастет новое поколение с новыми знаниями?
— Не думайте, что наше решение спонтанно, милое дитя. У нас давно забиты полки трактатами о неправильности противостояния прогрессу и рассмотрены другие варианты пути. Сейчас лучший момент: наиболее удачное время и место для проведения подобного эксперимента. Когда складываются все точки воедино, то многие люди интуитивно чувствуют, что пора действовать. Вы ведь тоже изменили своей сдержанности и позволили себе немного приоткрыться в высказываниях, − заметил круглолицый Его Мудрость. − Наши же одарённые подтвердили, что если начинать, то здесь и сейчас. Мы надеемся на успех, ведь он имеет огромную вероятность. Нам нельзя идти по чисто техническому пути, мы найдём свой, самый лучший вариант.
— И всё-таки если не получится? − допытывалась Ксения.
— Наступят тёмные времена для Севера, и мы, как ответственные за это, примем вместе наказание.
Наступила тишина. Ксения очень остро ощутила, что ещё на протяжении своей долгой жизни может окунуться в хаос, если затеянное сейчас не удастся. Теперь оставаться в стороне она точно не могла. Надо совать нос в любую область, которую ждёт развитие, создавать стандарты работы, избегая ошибок Земли. Воспитывать руководителей высшего звена, а у учёных-практиков и теоретиков — чувство ответственности, чести…
Боже, на что она подписалась со своим длинным языком! Как же мечта о тихом домашнем уюте? Ведь так явственно представлялось, как она со своей доченькой в одинаковых передниках вылепляют на кухне из марципана розочки на торт, или соревнуются с малышкой, кто лучше подгадает со специями к мясу, а папа должен будет определить победителя.
Ещё мечталось усесться за вычурный письменный столик у окна и, погрузившись в творчество, написать свою собственную пьесу или детские рассказы, от которых ухахатывались бы и взрослые.
Хотелось всенепременно связать ажурную скатерть, вышить картины крестиком и повесить их в гостиной! За мыслью о картинах в голову пришла лепка фигурок и их роспись, потом потянуло на создание эскизов необыкновенных украшений, затем мысли заняли витражи, мозаика, цветоводство, предметы интерьера, рисунки на тканях…
В общем, остро ощущалась жажда творчества, и бурлило желание проявить себя хоть в чём-то. Жизнь же складывалась совершенно без учёта потребностей чуткой и трепетной души. Она тяжело вздохнула.
Служители по-своему поняли тяжкие вздохи гостьи и деликатно помолчали. Несколько требуемых зарисовок, десяток вопросов — и беседа подошла к концу.
— Ваша Мудрость, так вы будете кого-нибудь посылать за моим документом?
— Думаю, можете оставить его себе на память. У нас есть кое-какие образцы, к тому же мы не зря с вами просиживаем часами, времени мало.
Ещё несколько раз Ксения оставалась наедине с храмовниками и помогала, чем могла. Вопросы касались путешествия на Землю, обсуждались темы развития Севера, включая не только технические направления, но и меню таверн вкупе с досугом людей.
Поначалу столь простые вопросы удивляли девушку, но служители не собирались упускать никаких мелочей. Они не отступали от идеи духовного развития, а к этому имели отношение и питание, и мысли вне работы. Во время первых бесед Ксении казалось, что она «кормит» знаниями Их Мудростей, но чем дальше слушала вопросы, тем больше понимала, насколько эти люди заслужили свои титулы.
Бесполезный хлам знаний из её головы они структурировали, раскладывали и доводили самостоятельно до логического конца.
«Если они смогут воплотить хотя бы половину из задуманного, то Зеймлю ожидает расцвет», − думала она. И тем более отказаться участвовать в закладке основания нового пути она не могла.
Пронёсся март, почернел на обочинах снег, погода всё чаще делалась мерзкой, ветреной, промозглой и лишь изредка манила солнышком. Господин Лерон единственный, кто мотался с утра до вечера по своим лекарским делам. У него был аншлаг. Он ожил, снова шутил, прибегал в дом Данов перекусить, если был поблизости. Лекарь горестно сетовал на неразумных людей, губящих своё здоровье, и бодренько мчался лечить дальше. Финансовое состояние парня больше не вызывало жалости, он уже планировал заключать контракты с травяными лавками на доставку сырья по сходной цене. Подумывал о том, что неплохо бы самостоятельно заготовить мазей, а не полагаться на незнакомых людей со «старинными рецептами семьи».
«Чего они только по невежеству не подмешивают в ценные продукты!», − восклицал он за столом, делясь своими планами с четой Дан.
Ингвар, ощущая острую нехватку людей, особенно тех, на кого можно положиться и доверить управление, мотался из города в посёлок у шахты и обратно. Начали расконсервировать старые рудники, требовались рабочие. Посёлок стремительно перерастал в городок и нуждался в управленческом внимании.
Харн привозил мастеров из Биргхир, находил толковых управленцев среди сосланных аристократов бывшего Метрополиса, которым было запрещено покидать полуостров, и всех тащил к ярлу Дан. Расходы пока значительно превосходили доходы.