Опустошенный север

— Моим детям пришлось быстро взрослеть.

— Да, но ваш младший не застал времена перемен, а демонстрирует разумность, больше подходящую молодым людям лет пятидесяти.

Ксения слегка выдохнула и настороженно спросила.

— Каковы для меня последствия ваших откровений? Ведь что-то изменилось, раз у нас случился этот разговор?

— Маленькое напоминание, если хотите, предостережение, миледи. Не зарывайтесь. Ваши мысли и предложения интересны, но, пожалуйста, держите язык за зубами, как прежде.

Девушка медленно кивнула, глубоко вдохнула и, растягивая выдох, лихорадочно соображала.

— Ваши мудрости, прошу простить меня за невоздержанность. Свои мысли я позволила высказать только вам и ещё одному служителю исключительно из-за принятия ситуации близко к сердцу. Опыт моего мира научил быть деликатной к чужим правилам, уставам, даже если мне не всё по душе.

— Вот потому, что вы деликатны, мы вас просто предупреждаем. А мысли ваши, миледи, интересны, обещаю, что мы рассмотрим их. Равновесие на Севере уже нарушено, и почему бы не использовать его как площадку для эксперимента. Надеюсь, вы не откажетесь подискутировать с нами, но только с нами, − служитель погрозил пальцем, − на интересующие нас темы.

— Если сочтёте меня компетентной, то буду рада поделиться опытом моего мира.

— Очень хорошо, вопросов у нас много от маленьких до глобальных. Скажите, интересует одна мелочь. Почему вы никогда не ходите к видящим? Опасались разоблачения или это принципиальное игнорирование?

— О, здесь всё просто. Видящие не могут предсказывать точно ни землянам, ни их потомкам. Вспомните графа Армана Ориса. Всю картину в целом видящие неплохо представляют, но ошибка в мелочах делала их прогноз не только бесполезным, но даже вредным.

— Не может быть? Вы уверены в причине? − воскликнули все трое служителей.

Леди пожала плечами, мол, думайте сами, у вас на руках архивы, факты.

— Могу ли предположить, − заговорил молодой Его мудрость, − что недоверие к видящим по поводу предвидения хаоса у вас возникло именно поэтому.

— В точку! − Ксения даже сделала шаг вперёд, и, сложив руки на груди, попыталась пояснить. − Понимаете, нюансы, один шанс из ста иногда больше, чем пятьдесят на пятьдесят. Чудеса могут случаться чаще, чем осторожные проценты вероятностей. Мой мир тому примером. Мы столь стремительно и безудержно развивались, что за сто лет сделали огромный скачок вперёд. Достигли много хорошего, но и немало плохого, подчас разрушительного. Развивались, торопились, не задумывались. Это ошибка. Её осознали, когда природа уже не молила, а начала угрожать. Мы подошли к самой черте невозврата и забили тревогу. Начали исправлять, действуя в ущерб прибыли. Не всё сразу меняется к лучшему, но мы движемся к гармонии, потому что хаос был близко и нам это не понравилось.

— М-да. Вы сообщили очень многое нам, дитя. Всё надо проверить, обдумать. Нам отрадно видеть, что вы готовы к сотрудничеству, мы это ценим.

Служители поднялись и, словно гусята, друг за дружкой покинули дом Данов.

Ксения без сил свалилась на скамью с подушками.

— Ох, есть в них что-то такое, от чего хочется языком молоть безудержно, − пожаловалась она, потом скосила глаза на мужа. − Ингвар, ты чего? Ну землянка я, эка невидаль. Хвоста нет, рогов нет, так что же ты в ступоре?

— Ксюша, я не из-за этого, они же могли тебя забрать, и я бы ничего не смог сделать, − с отчаянием обнимая любимую, пояснил муж.

— А, так ты поэтому сник, тогда ладно, − милостиво и шутливо произнесла она.

Страхи, волнение и напряжение уходило, хотелось вытереть вспотевшие ладошки и отчебучить нечто этакое, но мысли как назло разбежались, а пустота в голове заглушила фантазию.

— Ну и ладно, − повторила Ксения уже себе и теснее прижалась к мужу, подставляя всё новые места для скромненьких, коротких поцелуйчиков.

Было хорошо сидеть вместе, обнявшись, переживая визит служителей, но предстояло ещё обдумать всё произошедшее, ведь события несутся с огромной скоростью. Каковы будут последствия, что вообще делать дальше, как жить, на что надеяться?

— Ксюша, а почему ты мне не рассказала о том, что ты иномирянка? − неожиданно спросил Ингвар.

Жена отлепилась, оставив после себя пустоту и, присев перед ним на корточки по-мужски, ненадолго задумалась. Потом пожала плечами.

— Не знаю. Может, потому что забыла?

— Забыла?

— Ингвар, я уже столько лет здесь. Целая жизнь!

Ксения путано рассказала, что помнит о родителях, о брате, грустит о них, но они где-то, а её сложившаяся семья рядом. Не стала она говорить о том, что внушала ей Софи о строжайшей секретности, потому что считала её правой. Не девочка, чтобы при влюблённости выдавать свои опасные тайны.

Сейчас рассказала бы, потому что не только любит, но и верит, но смысл? Если бы служители не прищучили, не стала бы смущать ум мужа. Теперь он не будет считать её оригинальной, неординарной, всё будет списывать на её иномирность. Вздохнула.

Любовь, это прекрасно, но хочется, чтобы были поводы восхищаться, удивляться, обалдевать от приятных неожиданностей. Раньше она с гордостью принимала комплименты о своём уме, теперь же они вроде как обесцениваются. Одно дело самой что-то придумать, а другое — использовать чужой опыт. Ксения совсем поникла.

— Ласточка, − Ингвар встал и, подхватив жену на руки, понёс наверх, − что-то ты взгрустнула. Прости меня, если я навязчив. Мне хочется знать всё о тебе, я зануда, да?

— Наверное, но мне нравится. Я иногда сама не знаю, чего хочу, а ты знаешь.

— Любовь моя, мне до сих пор не верится, что всё закончилось. Но самое главное, что ты снова прежняя. Лерон настаивал, что тебе нужно спокойствие и умиротворение. Я скучал по тебе, по твоей активности, любопытству, по нашим с тобой разговорам. А сегодня мне снилось, как мы с тобой целуемся и я проснулся от того, что подушку замусолил. Может, попробуем легонечко, − и мягко уложив Ксению на кровать, муж начал по-хозяйски ласкать тело жены. Прикоснулся под платьем, сначала оглаживая руками, будто проверяя всё ли на месте, потом задерживаясь на чувственных местах, потом же начал целовать сперва с нежностью, прося, но всё больше забываясь, поддаваясь внутреннему пожару, напирал, захватывал. Ксения разнежилась, начала пылать и отвечать на ласки.