Страница 3 из 117
— Ну же, ну! Черт! Да в чем же дело?! — прорычала сквозь стиснутые зубы, с остервенением вертя кольцо.
— Выходи, Армар. Это бесполезно. Тебе сейчас отсюда не улизнуть, и пока мы не поговорим, ты никуда не денешься. Или я сейчас вынесу дверь в ванную, и тебе не понравятся последствия… Зато будь уверена, они понравятся мне.
Я тихо заскулила. Черт, черт, черт!
— Мила. Советую. Выходи.
Я несмело взялась за ручку и с надеждой спросила:
— Тор Хаэр, вы меня убивать будете?
— Зачем убивать, Мила? Для начала мы поговорим, точнее, ты будешь слушать, а я говорить.
Я вдохнула, выдохнула, аккуратно приоткрыла дверь, оставив между ней и косяком небольшую щель, и высунула нос.
— Быстрее, Армар, я устал ждать. Я и так слишком долго жду. Это, знаешь ли, переходит границы разумного.
Аккуратно приоткрыла створку и вышла из ванной, аккуратно прикрыв за собой дверь, затем прислонилась к ней спиной уже с другой стороны. Глаза тора снова сверкнули, он с силой выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Что, к демонам, на тебе надето?!
— Что? — Я непонимающе оглядела себя, потом глянула в зеркало, что висело на противоположной стене. Халат был сочного черного цвета. Сверху он прикрывал грудь, но довольно широкий вырез горловины оставлял открытыми ключицы, рукав скрывал руки до локтя и оставлял на виду запястья, усыпанные многочисленными браслетами-артефактами. Длина халата была едва до середины бедра и открывала взору стройные ноги.
— Халат, тор Хаэр, — промямлила я.
— Халат?! Ты издеваешься?! Ты… ты… — Тор зашипел, глубоко дыша.
Потом прикрыл глаза, еще раз глубоко вдохнул и откинулся на спинку кресла. Я так и продолжала стоять у двери, уже, правда, обдумывая вариант, при котором за два шага я смогу добраться до выхода из комнаты, и возможно, он даже не успеет меня поймать. Я только успела повернуть голову в ту сторону и начать обдумывать эту мысль, как холодный голос заставил меня повернуться обратно.
Хозяин академии уже спокойно сидел в моем кресле, также откинувшись на спинку, его руки покоились на подлокотниках, а одна нога закинута на другую. Но самое страшное было то, что его глаза оказались полностью залиты белым и переливались перламутровыми всполохами. Зрачки и радужка отсутствовали. Похоже, я умудрилась в прямом смысле довести его до белого каления.
«Ч-черт… Я труп. Я совершенно определенно труп. Без вариантов».
Я попыталась сглотнуть тугой, вязкий ком в горле. Это почти получилось, только сопровождалось ужасным звуком.
— Высокородный тор, не убивайте меня, п-п-пожалуйста, — прошептала, не надеясь уже ни на что.
Брови Эллора взлетели вверх, а потом уголки его губ изогнулись. Секунду спустя он стремительной молнией бросился ко мне и, прижав за горло одной рукой, второй схватил правую кисть и резко дернул ее вверх, всматриваясь в россыпь тонких браслетов.
— Пожалуйста, высокородный тор, прошу вас, — хрипло шепнула, хватаясь свободной рукой за сильные пальцы, сжимавшие мое горло, — тор Хаэр, Эллор, прошу…
Я понимала, что сейчас он меня ненавидит. Не понимает и осуждает. Но тор ничего не понимал, а о половине даже не догадывался. Не знал о наших договоренностях с дядей, о его обещании, данном тете незадолго до ее смерти. В конце концов, не знал о том, кто я. Поэтому и ненавидел, не мог понять.
— Что это? — не замечая моего хриплого шепота, спросил он, ближе поднося руку к своим страшным глазам и внимательно разглядывая узоры, переплетения тонких и толстых серебряных нитей, опоясывающих мои кисти. — Что это?
Он устремил жуткий взгляд на меня. Губы растянулись в зверином оскале и обнажили клыки. А я продолжала цепляться за его вторую руку, сипя и пытаясь отодрать невероятно сильные пальцы от себя, чтобы получить хоть небольшую возможность вздохнуть. Из моих глаз лились слезы, а губы беззвучно продолжали молить:
— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Неожиданно он разжал хватку, и я бы мешком рухнула на пол, если бы меня не держали за вторую руку. Тор внимательно изучал мои браслеты, приблизив их почти вплотную к своему лицу и глубоко втягивая воздух. Я же беззвучно заливалась слезами, быстро-быстро дышала, все еще до конца не веря, что меня пощадили.
Высокородный уже вплотную приблизил свой нос к моей кисти и начал судорожно втягивать воздух, потом присел передо мной на корточки, позволяя мне наконец плюхнуться на пол, а не висеть на вытянутой руке безвольной куклой, перевел свой страшный взгляд на вторую и, схватив ее, также дернул к своему лицу.