Наказание для дракона

Глава восьмая. И тебя вылечат.

Чем больше Аккеан думал обо всем, что с ним приключилось, тем больше росло его недоумение:

"Никогда не думал, что драконы пользуются такой популярностью среди других рас! Каждый новый знакомец имеет на меня свои давно взлелеянные планы! Все норовят воспользоваться - никакого уважения! Относятся, как к артефакту какому-то, не признают личностью… Обидно".

Существо, которое они взяли с собой, так и не заговорило. Вообще-то, оно потеряло сознание при взлете. Видимо, все-таки что-то от гнома в нем оставалось, ведь, как известно, они становятся совершенно бессильными при потере почвы под ногами. В таком беспомощном состоянии допрос, естественно, не приносил результатов, а потому существо оставили в покое, точнее в беспамятстве.

Арри осмотрел руку Дэи и пришел к выводу, что ей срочно нужна лекарская помощь - песок, попавший в мелкие ссадины, вызвал серьезное воспаление, а боль в уже теперь сломанном предплечье (а предводитель-таки сломал Дэе руку) не утихала. Полосатая держалась молодцом, но ее лицо помимо бледности все больше приобретало мученическое выражение, отчего Аккеану становилось не по себе. Он воспринимал Дэю сильной и выносливой, и проявление ею чего-то подобного уже означало, что дело плохо.

Они должны были попасть в столицу самого западного округа Элегии уже к вечеру, но время было не на их стороне, а потому Аккеан постоянно сканировал пролетающую под ними территорию на наличии магии лекарей. Пока безрезультатно. Его собственные раны беспокоили его мало, хотя некоторые из них до сих пор кровоточили. Он знал, что с ним будет все в порядке, как и с Ледой, порез которой уже начинал затягиваться. А вот Дэя потеряла слишком много жизненной энергии, обменяв ее на магию, чтобы вытащить их из той передряги. Учитывая ее прошлое, все это могло кончиться для нее плачевно.

Внезапная зеленоватая вспышка далеко справа отвлекла дракона от печальных мыслей. Аккеан напряг магическое зрение. Зеленый огонек стал ярче. Дракон резко сменил курс и, развернув морду к недоуменным "пассажирам", пояснил:

- Я засек лекаря!

Все заулыбались, и, как показалось Аккеану, даже существо облегченно вздохнуло.

Вскоре они уже приземлились у небольшого деревянного домика на границе дикой зеленой степи и лесополосы.

Ухоженный огородик, цветник перед занавешенными белыми шторками чистыми окошечками, колодец во дворике, к которому вела единственная брусчатая дорожка во всем хозяйстве, небольшой хлев чуть в стороне от дома, курятник, беседка с деревянным столом и скамейками… Все здесь было таким аккуратным и ухоженным, что казалось игрушечным. Так как из трубы домика шел дым, гости догадались, что хозяева должны быть дома, а потому Арри зашел на выскобленное крылечко и постучал в дверь.

Все здесь не внушало никакого доверия Арри. Даже более того, слишком уж напоминало не раз прочитанную им легенду о ведьме из леса, которая заманивала к себе путников, а потом жарила живьем в печи и съедала. Но он верил драконовскому "локатору" и сейчас единственно важным для него было спасение сестры. Поэтому он стоял возле незнакомой двери на опушке лесной чащи в ожидании появления хозяев.

За дверью послышались осторожные шаги, потом они замерли ненадолго, и Арри постучал еще раз. На этот раз дверь приоткрылась и из нее высунулась молодая девушка с яркими голубыми глазами и темно-каштановыми волосами, туго заплетенными в длиннющую косу. Она с любопытством оглядела всю компанию (дракона со связанным существом решили пока спрятать куда повыше и он сейчас внимательно наблюдал за происходящим с заоблачной высоты), потом, видимо, решив что они для нее не опасны, распахнула дверь полностью и вышла на крыльцо. Девушка была маленького роста, тоненькая, с мелкими, но приятными чертами лица. Она улыбнулась незнакомцам и мелодичным голосом поприветствовала их на всеобщем. Арри чуть поклонился и представил их компанию. Хозяйка кивнула и произнесла:

- Очень приятно, а меня зовут Ираиль. Я вижу, госпожа Дэя не здорова. Я лекарша, могу помочь ей, если Вы не против.

- Мы как раз хотели просить Вас об этом, госпожа Ираиль, - проговорил Арри.

- Ну что Вы, какая я госпожа!? - возразила девушка, и ее звонкий смех рассыпался жемчужинами в воздухе. - В Вас чувствуется благородная кровь за версту, а я простолюдинка! Входите же в дом, чтобы я смогла осмотреть Вашу сестру.

Арри помог Дэе зайти - теперь каждый шаг давался ей с трудом, каждое движение доставляло боль, что отражалось на бледном, осунувшемся лице. Арри беспокоило это ее состояние, он не видел сестру такой сколько себя помнил и ему было по-настоящему страшно. Они с Ледой усадили ее на кушетку, которая стояла в сенях. Ираиль попросила Арри выйти, чтобы осмотреть Дэю и он оставил девушек.

Выйдя на двор, он направился к колодцу. Зачерпнул ведром воды, вытащил его и опрокинул на себя. Это немного помогло прийти в себя, но теперь ветер неприятно трепал мокрую одежду и Арри быстро начал замерзать. Здесь, вблизи пустоши, ветра были довольно прохладными уже после трех–четырех часов дня, а к вечеру становилось невыносимо холодно. Он раздраженно махнул рукой, злясь на свою неуклюжую беспомощность, и посмотрел наверх. Туда, где сейчас зависал измотанный дальним перелетом после длительных перееданий Аккеан. Он не мог не думать, что все это случилось только по его собственной вине. Его мечта сбылась, на его голову свалился дракон. Но, как говорили древние, бойтесь своих желаний, ибо они могут сбыться. Если бы этого не произошло, сестра сейчас отшивала бы очередного ухажера в своей изящно-пренебрежительной манере независимой и самостоятельной леди, а не пыталась выжить с помощью деревенской целительницы в богом забытом захолустье. Арри так привык видеть во всем только свои проступки и промахи, что это стало частью его самого, такой же нормальной, как способность дышать. Он не только считал бестолковым себя, но и полностью и безоговорочно признавал "толковыми" всех остальных. Он сам сотворил ту пропасть, что разделяла его с окружающими, он сам зарылся в самый дальний угол и, уютно там устроившись, сам же позволял себе только наблюдать за мудрыми и великими остальными, не замечая своей значимости для других и возможностей проявить те таланты, что ему даровала природа. Поэтому ему казалось, что все хорошее приходило в его жизнь извне, от других, а источником плохого был только он сам. При этом, по его глубокому убеждению, его неправильные поступки негативно влияли и на окружающих людей. Чувство вины неотступно преследовало его, обостряясь в такие моменты, как сейчас.

Арри тряхнул мокрыми волосами и побрел к крыльцу.

Леда никогда не видела подобных приспособлений для осмотра пациента, хотя отец болел очень давно и они обращались ко многим специалистам-лекарям. Разного цвета и размера камешки, колючие шарики, проволочки, масла в маленьких пузырьках...

Ираиль очень быстро раздела Дэю и начала тыкать в нее пальцами в самых невообразимых местах, разглядывать глаза, оттягивая веко до брови, постукивать по пяткам, колоть иглами в мочки ушей и сдавливать пальцы рук. Если бы Дэя не была сейчас совсем без сил, этот осмотр был бы последним в жизни юной лекарши. После всех этих невообразимых мероприятий Ираиль выдала полный список нарушений функции внутренних органов в организме Дэи, добавив несколько странных фраз, типа "а также критическое снижение активности тройного обогревателя, засорение жидких стоков, и вообще нужно срочно прочистить ее меридианы!". Все это Леда выслушала с широко открытыми от смеси удивления и ужаса глазами, ничего не сказав. Целительница продолжала говорить так же быстро, как и двигаться, так что некоторые слова Леда просто не успевала воспринять.