Страница 70 из 115
"Хорошо. Я сейчас спущусь во внутренний дворик. Выходи".
Мое сердце предательски ускорилось, и я отругала себя за это неуместное волнение. Достала зеркальце из сумки, прошлась пудрой по лицу, не в силах избавиться от дурацкого желания нравится ему. Чертова женская натура.
– Мила, я отойду ненадолго.
Встала, накинула пальто и вышла из кабинета.
Мы встретились внизу, и Макс протянул мне бумажный стакан с горячим кофе, что было очень кстати, ведь на улице было довольно холодно. Я сделала несколько глотков, приятно согревающих все внутри меня, и уставилась на Макса, ожидая от него каких-то слов. Но он молчал, что было странно, ведь поговорить было его инициативой. В итоге я не выдержала этого гнетущего молчания и спросила:
– Почему ты сразу мне не сказал?
– Не знаю, – ответил он, – Наверное, боялся, что ты не захочешь меня больше видеть.
Я помолчала, глядя в его лицо, которое вдруг стало таким родным.
– Жениться ради ребёнка, это очень благородно, – сказала я, пытаясь сдержать непрошеные слезы, что навернулись на мои глаза, – Но глупо.
– Лер, – отозвался он с болью в голосе, – Пойми, я сам рос без отца. Я ни за что не брошу своего сына, что бы ни чувствовал к его матери. Я сделаю все, что от меня зависит, чтобы у него было все.
Я улыбнулась и вытерла рукой две слезинки, которые все же прорвались наружу и покатились по моим щекам:
– Ты будешь прекрасным отцом, – сказала я, взглянув в его глаза, – И, знаешь, несмотря на все это, я очень рада за тебя. Дети это такое счастье.
Макс протянул ко мне руку, и прикоснулся к щеке, вытирая очередную слезинку. Я отстранилась от него, тряхнув головой, чтобы прогнать навязчивую эмоцию и снова попыталась улыбнуться, будто бы у меня все хорошо:
– Так значит, у вас будет мальчик? – спросила я, изображая хорошее настроение.
Макс растерялся:
– Честно говоря, я пока не знаю.
– Значит, пол ещё не сказали. А какой у неё срок?
– Эм, она не говорила... – с совершенно глупым видом ответил он.
Я усмехнулась:
– А ты спрашивал? Надо больше интересоваться происходящим, это все же твой ребёнок.
Макс поднял брови и покачал головой:
– Ты права. Исправлюсь.
– Ну что ж, – вздохнула я, – Пожалуй, пойду. Мне надо сделать ещё много работы.
Продолжать этот разговор я не видела смысла. Допив кофе, выбросила стаканчик в урну, и развернулась, чтобы уйти. Макс мягко остановил меня, удержав за локоть:
– Лера...
Я вопросительно взглянула на него, внутренне сжавшись от его прикосновения.
– Что будет дальше с нами? – спросил он с надеждой в глазах, заставляя мое сердце разлететься на миллионы кусочков.
Мне так хотелось ответить ему, что мы всегда будем вместе, несмотря ни на что, но я понимала, это неправильно, это ни к чему хорошему не приведёт. Он скоро станет отцом маленького человечка, который ни в чем не виноват. И этот человечек нуждается в нормальной семье из мамы и папы, и я не в праве эту семью разрушать. Я третий лишний, со своим багажом и своими проблемами. У нас слишком все сложно, и на самом деле, мы не можем быть вместе. Есть вещи в мире поважнее наших собственных желаний. Такие, как любовь к нашим детям и ответственность за них. Не только за их жизнь и здоровье, но и за их психологический комфорт и счастье.
Я посмотрела Максу в глаза, превозмогая боль, разрушающую меня изнутри:
– Ты ведь сам все знаешь, – сказала я, – Нам нельзя...