Страница 25 из 82
- Саар Камео?
Дроу смотрел на девушку, заинтригованный стремительной переменой.
- Разве двусущим не запрещено быть в Феантари?
- Запрещено, - мышцы плеч сразу же окаменели от напряжения. - Почему ты спрашиваешь?
- Я отчетливо слышу запах этих пушистых тварей, - Кати явно начинала нервничать. - Что такое? Почему они здесь?
- Успокойся, - жестко сказал Камео. - Где точно, можешь определить?
Вампиресса молча кивнула. Она уже в нетерпении сжимала руки, и дыхание стало частым, глубоким.
Повалить бы ее сейчас прямо на холодный пол и…
- Идем. Я чую одну самку. Справимся.
Улыбка Кати была очень предвкушающей. Княжна жаждала крови.
Камео подошел к стене и прикоснулся лбом к камню, который взрастило чрево его родной земли. Ощутил янтарные линии боли.
Земле не нравилось присутствие чужой. Да, чужая одна, и она защищена. Земля злится - не может всласть поиграть с чужачкой.
Кати и Камео чувствовали направление. Шли по следу.
Оказавшись за пределами храмового комплекса, Камео и Кати спустились вниз по мощеной узкой дороге и повернули на одну из Белых улиц. Вампиресса заметила краем глаза: здесь мало прохожих и много черных рябин. Как известно, дерево это придает духу твердость, подобную твердости алмаза. И неудивительно, что Камео, оглянувшись по сторонам, устремился к небольшому аккуратному дому из бордового кирпича, бросив на ходу:
- Она у Риссы, первой из Гильдии ювелиров.
Жрец распахнул ворота буквально одним прикосновением, совершенно не обратив внимания на защитные чары, которые впились почти осязаемыми каменными иглами в кожу.
На пороге стояла вер-пантера с бокалом вина в руке и смотрела на Камео и Кати с возмутительным спокойствием. Видимо, просто вышла вдохнуть свежего воздуха. Вампиресса, оскалившись, кидается к добыче — но ее перехватывает в талии жрец и крепко прижимает к себе.
- На ней тень прикосновения королевы. Ей разрешено здесь быть.
- Да, я передала Маили прикосновение Ее Величества, - вышедшая из дома Рисса легким движением склоняется к шее пантеры и целует ее. - Я же говорила, все будет хорошо.
Вот дрянь. Дразнит.
- Мне плевать, как зовут твою зверушку, - с ледяным презрением говорит Кати.
Маили раздраженно рычит. Едва слышно, но этого достаточно, чтобы вампиресса усмехнулась надменно.
- Что же, я не хочу огорчить Ее Величество, съев гостью. Саар Камео, не сопроводите ли вы меня обратно во дворец?
Взгляд жреца обещал Риссе долгий и очень неприятный разговор. Откровенно говоря, ему, как и Кати, жаль было уходить без добычи.
Кто такая эта Маили?
- Послушай, Камео. Что, если мы поучаствуем в вылазке к оборотням? Я кровью полакомлюсь, а ты возьмешь тела, необходимые для обучения твоих воспитанников.
Кати шла медленно, и жестокие ее слова, полновесные, будто огненные рубины, падали в его воду. Камео определенно нравился этот план.
- Скажи, Кейти, почему ты так ненавидишь оборотней? - обернулся к девушке жрец.
***
- Потому что эти ублюдки нападали и на мою землю, - Кати улыбалась жуткой, спокойной улыбкой. - Они считают омерзительным, что вампиры — не живые и не мертвые, в то время как вены самих оборотней полны силы двух ипостасей. А я считаю прекрасным, когда в их венах не остается силы вовсе.
Вернулись тайно, дабы не заметили чужие взгляды той жажды разрушения, что терзала обоих. Вошли в Храм через дверь в северной стене, скрытую мертвыми кустами орешника. Вампиресса сама тонкими руками задвинула тяжелый засов.
Камео будто уже и время уходить, но тренировку проводят два младших жреца, а затем воспитанники пойдут в душ и на завтрак… Есть еще время побыть с этой женщиной.
Кати встала прямо перед Камео. Приковывая взгляд своей хищной красотой, требуя всего его внимания. Закатала рукав джемпера. Провела ладонью по платью, поднимая ткань и обнажая левое бедро.
И Камео смотрел не на тончайший шелк чулков, а на грубые рубцы, уродующие перламутровую кожу.
- Я не считаю, что дело в итилири. Вы сильны, как прежде. Я думаю, причина здесь иная.
- Расскажи мне, - голос Камео звучал глухо и хрипло. Эти отметины на коже вампирессы возбуждали жреца невероятно. Жестокое несовершенство ослабляло цепи, которые сдерживали его зверей.
- Моя мать сгорела в огне болезни. А через два круга ночного светила я получила ожоги, которые не заживают. И все еще болят.
Болят? Жрец нахмурился. Но ведь вампиры почти не чувствуют боли. Боль — это доказательство того, что ты жив.
- Не считая трех крупных пожаров, которые нанесли серьезный урон Саллоникам.
Кати сделала еще один шаг вперед.
- Думаю, веры используют власть над своей стихией. Они стали хитрее: победить на поле брани нас не могут. Решили сжечь. Не усердствуя особо, чтобы подозрений не было.
***
- То есть, ты действительно не против? - голос мой звучал спокойно, но пальцы впились в подлокотник так сильно, что костяшки побелели.
- Почему я должен быть против? - Аларик улыбнулся мягко и безмятежно. Супруг лег рядом, и голова его оказалась на моих коленях. - Веры — враги. А хороший враг — это мертвый враг. Тем более, что Камео и Кейтлин собираются добывать чужие жизни в противостоянии. - Супруг усмехнулся. - Камео по-иному просто скучно. А вампирессе просто нужна кровь.
- Просто нужна кровь, - тихо повторила я, касаясь черных прядей. - Мне кажется, они… странно влияют друг на друга.