Страница 8 из 17
– Можно просто Тома! – обворожительно улыбнулась женщина. – А это наш сын, Игорь!
Парень поздоровался за руку с отцом и Митькой, а затем без всякого стеснения уставился на меня. Я, напротив, в смущении начала теребить подол платья.
– Александр Юрьевич! – представился отец. – А это мои дети: Саша и Митя.
– Очень приятно! – отозвалась Тамара Арсеньевна. Какая же она красивая! Ухоженная, элегантная, статная… И глаза красивые. Голубые. Игорь явно в нее пошел…
В ходе непринужденной беседы выяснилось, что у Владимира Николаевича и нашего отца много общего. Оказалось, они оба учились в одном университете на механико-математическом факультете только в разные годы. Вот же бывают совпадения! Я посмотрела на Игоря, но тот с безразличным видом разглядывал что-то в своем телефоне. Интересно, а он в курсе, что мы тоже из одного института?
Когда Тамара Арсеньевна вынесла из дома бутылку коньяка, Владимир Николаевич довольно потер руки:
– Саша! Присоединяйся!
Я растерянно взглянула на мужчину. Это он мне что ли? Спаивает молодежь. Только спустя пару секунд до меня дошло, что предложение было адресовано отцу. Все-таки нечасто мы с папой «отрываемся» в одной компании…
– Вообще-то завтра у меня важн… – начал неуверенно папа. Перехватив наши с Митькой удивленные взгляды, он улыбнулся. – А, впрочем, давайте! Одну рюмочку!
Тамара Арсеньевна подошла к Игорю и забрала из его рук смартфон. При этом вид у парня стал рассерженный, будто у маленького ребенка отобрали любимую игрушку.
– Дети, может, вы немного погуляете? – обнимая за плечи сына, миролюбиво поинтересовалась она.
Игорь ухмыльнулся: какие мы тебе дети? Но все-таки поднялся из-за стола. Похоже, он послушный мальчик. Нам с Митькой пришлось последовать за ним. Пусть взрослые вспоминают свои студенческие годы, нам не жалко.
Когда мы вышли за забор, Игорь тут же достал из кармана легких брюк смятую пачку сигарет и небрежно закурил.
– Будешь? – протянул он брату.
– Пока не хочется, – лениво отозвался Митька. Я хмыкнула. Совершенно точно знала, что брат не курит. От меня такое не скроешь.
– Ну, ребята, где вы учитесь? – спросил Игорь, выпуская струю дыма. При этом он смотрел только на меня. Я молчала. Зато Митька принялся рассказывать:
– Я в одиннадцатый перешел, а она, – брат кивнул в мою сторону, – на второй курс…
Митя назвал мой университет.
– Серьезно? – вполне искренне удивился Игорь. Значит, не узнал. – Я тоже оттуда! С продюсерского!
– Да? – протянула я. Моя реакция получилась тоже правдоподобной. – Я с кафедры режиссуры драмы.
– Ну, надо же! – пришло время дивиться Митьке. – И встретились здесь, в Николаевке!
– Странно, почему я тебя никогда не видел в институте? – обратился ко мне Игорь.
– Понятия не имею, – искренне пожала я плечами. – Институт большой… Я тоже не обращала никогда на тебя внимания!
Игорь как-то странно улыбнулся.
– И как вам в Николаевке? Обычно Никанор сам на даче жил… Это первое лето, когда он ее сдал.
– Здесь очень мило и… очень красиво! – ответила я.
– И очень скучно! – добавил недовольным тоном Митька.
Игорь искренне рассмеялся.
– Я понимаю, о чем ты, старик… Меня сюда тоже сослали… в наказание.
– За что? – поинтересовался брат.
– Да, так… Есть за мной кое-какие грешки! – загадочно ответил Игорь, вновь с интересом посмотрев на меня. Я, почувствовав на себе его взгляд, смутилась.
Мы спустились к реке. Усевшись на траву, первое время молчали. В воде отражалось бесконечное темное небо с сизыми облаками. В тишине было слышно, как колышется камыш. Где-то над головой я услышала слабый писк.
– Что это было? – повернулась я к парням, которые задумчиво глядели на реку.
– Летучая мышь, наверное, – пожал плечами Игорь, который сидел рядом со мной.
– Бр-р-р, – проговорила я. – Гадость какая!
Эта вечерняя тишина уже не казалась мне столь умиротворяющей. По спине пробежали мурашки.
– Мы сегодня с Саней были на пляже днем, и тут никого не было… – проговорил Митя. – Странно это! Речка чистая. Мы решили, что для местных есть какой-то другой выход к воде. Иначе, почему здесь не купаются?
– Конечно, не купаются! – хмыкнул Игорь. – Место-то проклятое!
– В каком смысле? – встрепенулась я, кутаясь в вязаный кардиган. Как-то резко похолодало…
– Вон там, – кивнул Игорь в сторону камышей, – у самой кромки берега стояла невзрачная грязная избушка. Еще до революции там жила одна помешанная бабка, которую все ведьмой считали. Она вечно проклинала всех, и проклятия эти сбывались. Если в деревне сгорел дом или помер кто, значит, это ведьминых рук дело.
Мы с Митькой подавленно молчали. На мгновение в темноте мне показалось, что камыши зашевелились. Будто вот-вот кто-то из них выглянет.
– Местные даже хотели сжечь эту избушку вместе с бабкой. Только не успели. Она покончила с собой, перед смертью нагнав порчу на это место…
– Как покончила с собой? – зачем-то решил уточнить Митя.
– Безумная старуха повесилась на суку… – равнодушно ответил Игорь. – Вот на этом дереве, под которым Саша сейчас сидит…
Я медленно задрала голову. Надо мной, действительно, торчал толстый черный сук, который на фоне уже ночного неба выглядел устрашающе… Сквозь ветки проглядывал худой месяц.