Страница 92 из 169
— 13 —
— Я так не думаю, — холодно ответил Враг. — У меня одна камер-лэй. Одолжил я ее Солярис на полторы минуты выступления на публике. На твоем месте, я не стал бы заявлять требования на обозначенные девяносто секунд. Люди могут неправильно о тебе подумать. Пойдут слухи о мужской несостоятельности, — Тинхе многозначительно вздернул брови.
— Кто бы говорил, — ни капли не смутился Аматри. — Сто лет тебя без этой черной дряни не видел. Все скрываешься. Прячешься. Неужто решил довериться камер-лэй. Или у тебя есть другие, более веские причины держать ее при себе?
— Какие еще нужны причины заводить камер-лэй? Она меня развлекает.
— Какими, позволь спросить, талантами?
Враг перевел взгляд на меня. На зажатый в руке бутерброд.
Заминку Тинхе я понимала. Угадать по моей внешности яркий творческий талант было сложно. Тем более тот, что мог бы прийтись по вкусу Страннику, видевшему чудеса сотен миров.
— Она прекрасно… декламирует стихи, — нашелся он с ответом.
Я вытаращила на него глаза. Какие «стихи»? Какой «прекрасно»?
— Стихи? — Аматри дернул меня за плечо, поворачивая к себе лицом. — По люззору говорилось о невероятной пластике и акробатических данных.
— Они были рождены поэзией моей души, — томно ответила, прижимая руки к сердцу. Дальше мне бы завести шарманку из пронзительного-романтичного стихотворения, но кроме рубленого слога Маяковского и его «Я достаю из широких штанин» в голову ничего не лезло.
— Бред. Вы оба водите меня за нос.
— Может и так, — согласился Враг. — Но это не повод меня допрашивать. У тебя на то ни прав ни полномочий, Аматри. Это я застал тебя со своей камер-лэй в месте, где ей быть недозволенно, а не наоборот. Поэтому, позволь-ка и мне провести небольшое расследование.
Враг перешел к решительным действиям. Он перехватил меня за талию, буквально вырывая из рук Аматри. Недобро глядя на собеседника, он щелкнул пальцами. В ладони сверкнул сиреневый огонек и сразу рассыпался пылью на черной перчатке.
— Зачем ты использовал на моей камер-лэй магию?
На красивом лице проступили красные пятна.
— Она… она убегала.
— Неудивительно, — резюмировал Враг. — А потом, когда ты решил, что она гм… леди, почему не отменил заклинание?
— Я забыл, что задействовал ось, — признался тот, и внезапно встрепенулся, вновь с вызовом глядя на Тинхе. — Забыл, потому что оно на нее не подействовало. Как будто она такая же, как…
— Хватит! — оборвал его Враг. От его голоса по коже побежали мурашки. Аматри дернулся отступить назад, но в последнюю секунду вспомнил о собственной гордости и лишь недовольно дернул губой. — Хватит молоть чушь. Ты ошибся. В очередной раз. Признайся себе в этом и проваливай.
Прозвучало грубо. Тинхе не стоило так сильно напирать на парня. Ему следовало дать тому пространство для маневра. Возможность уйти достойно.
Голубые глаза человека в белом застыли на моих перчатках. Если он стянет ее. Если оголит скрытый участок кожи…
Тинхе то ли не заметил вмиг изменившегося настроения товарища, то ли не имел возможность что-то предпринять.
— Мои босоножки! — воскликнула я, перепугав обоих жителей Лэйтарии.
Парень вздрогнул. Враг вышел чуть вперед, отодвигая меня себе за спину.
— Это твоя обувь? — Враг кивнул на золотистые орудия пыток.
— А это история про Золушку?
Тинхе не глядя нащупал мою руку. Поднял вверх ближе к лицу. Листик салата одиноко торчал между двумя кусочками хлеба. Остальные внутренности растерялись где-то на ходу.
— Ты была в гримерке, а он на праздничном фуршете. Почему у него твоя обувь, а у тебя еда?
— Это называется расстановка приоритетов.
— У меня из-за вас мигрень, — пожаловался Тинхе.
Сбитый с толку Аматри смотрел на мои туфли так, будто видел их в первый раз.
— Я собирался их вернуть, — с сомнением произнес он, отдавая Врагу.
Тот мотнул их на пальце. Каблучки стукнули друг о дружку, создав облачко знакомой мне золотистой пыли.
Я задумалась, каково рода отношения у этих двоих? Рабочие? Личные? Выглядело так, будто Аматри стоял ниже по положению Тинхе, но знал о последнем какую-то гадость, что тот предпочел бы оставить в закромах. Если бы не эта маленькая болевая точка, человек в белом не посмел бы так себя вести со Странником.
— Солярис… — недовольно протянул Враг.
— Солярис, — спохватился Аматри. — Она ненавидит, когда пропускают ее выступления. Свободного вечера, кузен! Развлекайся, — бросил он воплощению тьмы и мрака, устремившись к выходу.