Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 91 из 169

— Она прошла защиту, — человек в белом указал назад. — Защиту, что непроницаема для всех, кроме Незыблемых.

Враг покосился на меня. Я пожала плечами.

— Он преследовал меня. Я убегала, — внесла я свои пояснения. — У двери догнал.

Ответ Врага удовлетворил.

— Аматри, а ты уверен, что не сам открыл дверь?

На лице парня отразилось сомнение.

— Дай угадаю, — продолжил Враг. — Ты весь вечер маялся скукой. Дразнил леди, которые считают выше своего достоинства тебе отвечать. Когда это дело наскучило, принялся за лэй. Но те всегда следуют протоколу, и ты вновь впал в меланхолию. Покружил по каменным дорожкам, и наткнулся на маленькую камер-лэй, что нарушала ерундовые правила Солярис. Неутомимая сущность не позволила оставить все как есть, и ты любезно обратил внимание девушки на себя. Она же, сделала то, что мечтает сделать каждый, кто общается с тобой дольше пяти секунд, рванула наутек. А дальше, у тебя случилось затмение. Ты поддался азарту. Спутал желаемое с действительным. Сделал неверные выводы в угоду своей прихоти.

— Все было не так! — начал заводиться парень. — Не совсем так. Дверь открыла она.

— Скажи мне, Аматри, когда ты загнал ее в угол, как близко ты подошел ко входу, чтобы ошибиться? Если бы могла она проходить сквозь защиту Незыблемых, неужели не сделала бы этого сразу, а ждала бы тебя?





— Она играла со мной, — неуверенно ответил он, теряя весь пыл. Аматри бросил взгляд на меня, отчаянно выискивая крупицы, что подтвердили бы его правоту. — На ней перчатки. Она скрывает свою принадлежность.

Враг многозначительно посмотрел на собственные руки. Аматри смутился.

— Тинхе, ты понял, что я имел в виду.

— Мне жаль, — он положил мне руку на плечо. — Ты ошибся.

— Погоди, если она твоя камер-лэй, почему выступает на празднике Солярис?

— Одолжил кузине, согласно внутреннему протоколу.

Парень в белом поджал губы. Он понимал, что его водят за нос, но не мог вычислить как. В силу юного возраста и статуса, гордость не давала легко смириться с проигрышем. Аматри привык, что его ни во что не ставят равные, и чертовски устал от этого.