Потерянная жизнь

Брожу по земле в поисках самого себя.

Ее звали Ребекка Вай. Ей не было пятнадцати, когда мы встретились.

В поисках ее. Моей Ребекки. Лекарство действует на славу: воспоминания приходят отрывочно и внезапно. Но главное, что они приходят. Что успеваю – записываю, иногда исправляю записи, иногда что-то дополняю.

Я хотел застрелить ее, а она мне – раскроить череп топором.

В рюкзаке за спиной все самое необходимое – походный запас еды, патроны для пистолета, бутылка с водой. В нагрудном кармане лежит листок, пополняемый каждый день воспоминаниями о прошлом.

Я помню о ней очень мало. Какие-то кратковременные вспышки чувств и эмоций.

Она сильно болела. Я искал лекарство для нее.

Я очень сильно ее любил. Чувство потери этой любви растет ежесекундно.

Я предал ее, предал нас. Сердцем чувствую, что она была для меня больше, чем просто девушкой. Это был мой смысл жизни. Только ради нее я готов был просыпаться по утрам.

Как я мог такое забыть? Как я посмел?

Бреду вперед, без цели и конечной остановки. Просто потому, что не могу не идти.

Уолтер. Я спас его, и он пообещал присмотреть за ней.

В седьмой лаборатории она была одна. Что стало с этим Уолтером? Жив ли он? Вроде неплохой мужик был.

Стыдно за самого себя. Тошнит от того, что я делал. От того, что я предал ее и себя.

Учил ее стрелять из пистолета.

Прошло уже много времени с тех пор, когда я последний раз видел живого человека. Чтобы не сталкиваться с толпой зараженных, которые отправились на штурм других городов, взял направление на север. Сбился со счета, сколько дней назад попрощался с Сэмом.

Зашивал ей рану на бедре.

От ножа? Не помню.

Впереди наблюдаю что-то похожее на деревню. Маячащий среди деревьев высокий фонарный столб – ориентир.

Литаниум.

Дойдя до него, внезапно понимаю, что я здесь уже был. С ужасом смотрю на яму вокруг фонарного столба с горой костей. Почерневшие скелеты, крохотные фигуры.

Эту деревню сожгли заживо. Знаю? Помню? Факт.

Ребекка был тут со мной? Кажется, да.

Убил в этой деревне человека.

Я убил кого-то?

Обхожу все дома, и на заднем дворе одного из них вижу земляной холм. Кажется, я тебя сюда закопал, приятель. На веревках вокруг дома – растяжки пустых консервных банок. Хорошее средство от нежданных гостей. Сам делал?

Захожу в дом, но он не приносит и грамма воспоминаний. Пустые, ничего не значащие комнаты. Пыльная мебель, пыльное прошлое.

На двери нахожу кулон, висящий на гвоздике. Крохотная деревянная куколка. Достаю ту, что выстрогал в лагере и сравниваю их. Почти одинаковые.

Как она здесь оказалась?

Кто принес ее сюда?

Иду дальше на север.

А ведь мы хотели идти на юг.

Ты обещал никогда не бросать меня!

Слышу ее голос у себя в голове. Прости, Ребекка, я снова тебя подвел.

Я бросил тебя. Моему предательству нет прощения. Да я и не ищу его. Сам себя простить не могу. Я уже ничего не ищу. Просто иду туда, куда зовет сердце.

Заночевал в этом доме, устроившись в одной из спален на втором этаже. Разглядывая узоры на деревянном потолке, понимаю, что уже видел их. Я спал прямо здесь? Кажется, сама судьба осторожно ведет меня по местам моей памяти. Аккуратно, осторожно, словно вышагивая по тонкому льду. Я день за днем снова узнаю себя.

Узнаю Ребекку.

Лежу и понимаю, что от одиночества и пустоты внутри хочется кричать во всю глотку. Надрывно, чтобы сорвать голосовые связки. Затыкаю рот подушкой и кричу, что есть силы.

Вроде, даже легче становится. Поворачиваюсь на бок и долго лежу без сна, прокручивая обрывочные ощущения снова и снова.

Того, кого я убил, звали Рик.

Почему я его убил? Не могу вспомнить. Значит, была угроза жизни. Очень хочу в это верить. Если окажется, что в прошлом я был гнусным типом, убивающим все на своем пути, то проще сразу застрелиться, чем вспоминать подобное.

Почему я должна тебе верить?

-А ты и не должна, - говорю шепотом, продолжая беседу из прошлого. Словно с призраками разговариваешь: ждешь, когда придут новые, анализируешь уже имеющиеся.

-Я вернулась.

-Я промазал.

Ты всегда была рядом, не отходя ни на шаг. А я предал тебя.

Утро не принесло ничего, кроме головной боли и заледеневших ладоней. Достаю часть пайка, полученного от Круза, и отсыпаю немного крекеров на завтра.