Потерянная жизнь

Смотрю на городскую махину, мрачно разглядывающую меня пустыми глазницами окон и скалящуюся острыми зубцами проломанных крыш, а внутри все содрогается. Раньше я тут искала спасения для себя. Сейчас же мне нужно лишь спасение для Алекса.

Остальное неважно.

Лишь бы он выжил.

-Привет, город. Я вернулась…-шепчу сама себе.

Прохладный ветер растрепал хвост и теперь бросает пряди мне в лицо, словно насмехаясь. Расправить бы крылья и улететь.

Серое низкое небо давит на меня, словно специально прибивая к земле. Отвратительное ощущение.

А еще запах. Воняет просто немыслимо, аж глаза слезятся.

-Всем надеть защитные маски, - велел  Уолтер, хотя от вони это не особо помогало. - Я думаю, нам стоит обойти по правой стороне. А там уже будем действовать по ситуации.

Я была на свалке зимой, когда все тела были погребены под слоем снега. Сейчас же, когда пришла весна, и они все растаяли… Запах гниющих трупов врезался в ноздри прочно, надолго. Как же они живут в городе, когда ветер дует со стороны свалки?

Мы движемся вдоль забора, заваленного с той стороны телами людей почти до самого верха. Черная безмолвная стена смерти. Не хочу думать о тех людях, с которыми обошлись так ужасно. Поэтому просто иду следом за Греттой, считая про себя шаги. Надо хоть чем-то занять мысли.

-Поверить не могу, что они так поступили с людьми, - говорит Гретта.- Тут же их знакомые, родные. Так бесчеловечно…

-Чему ты удивляешься? Что люди на грани гибели своего рода действуют как звери? Это как раз-таки закономерно, - отвечаю ей, поражаясь, как ее розовые очки еще не треснули о суровую реальность.

-Ты поверила торгашу про лаз? – спрашивает Уолтер.

-Предлагаешь вернуться и переспросить, не ошибся ли он? Не похоже, чтоб врал, уж больно много мелких деталей рассказал.

Сетчатый забор казалось не имел границ. Когда я уже подумала, что мы идем целую вечность, он неожиданно свернул в сторону Вестмайера.

Смердело это место знатно. Кажется, у меня даже одежда провоняла ароматами разлагающихся трупов.

-Отвратительно, - заявляет Гретта и ее выворачивает прямо под забор. – Я терпела, как могла. Но это выше моих сил.

Меня тоже тошнит, но потерять порцию завтрака из остатков кролика, которого принес Уолтер – непозволительная роскошь, если учесть, что неизвестно, когда мы в следующий раз сможем нормально поесть.

Поэтому я терплю, как могу, хотя еда настойчиво просится наружу.

-Ничего, я думаю, мы почти пришли.

Наконец, впереди показывается величественная бетонная стена. Серая граница их мира, отделяющая от смерти и ужаса, в прямом и переносном смысле. Подхожу и аккуратно касаюсь ее рукой.

Чем дальше мы отдаляемся от свалки, идя вдоль стены, как и говорил торгаш, тем слабее становится вонь. Это уже хоть что-то. Еще немного, и я бы тоже распрощалась с содержимым желудка.

Серое неприметное полотно тянется далеко вперед, сколько хватает глаз.

-Смотрим все внимательно, чтобы не упустить знак.

Спустя почти час нашего блуждания, мы все-таки находим его: крохотный треугольник, нарисованный красной краской. Встаем к нему спиной и отсчитываем каждый по двести своих шагов. Кто-то, да угадает.

-Это здесь! – говорит Гретта, махая нам рукой.

Все на месте: валун, маленькое тельце в черном мешке. На вздувшейся руке детские часики с давно остановившимся механизмом.

-Может, похороним его? – спрашивает наш врач.

-Нет, -отвечает Уолтер. –Во-первых, это все-таки ориентир для торговцев. Во-вторых, ребенок здесь лежит уже не первый день, так что лучше его не трогать. Думаю, вонять будет сильно, если хоть пальцем тронуть. Если хочешь почтить память, можешь помолиться.

-Но я не умею молиться. Я же врач, я не верю в Бога.

И никто уже не верит. Глядя на весь ужас, что поселился в каждом закоулке планеты, как-то вера во всевышние силы угасает.

Мы с Уолтером разгребаем руками доски, наваленные рядом. И действительно, под ними оказывается тот самый лаз. Высотой и шириной около метра.

-Да, придется идти пригнувшись.

Первым идет, как всегда, Уолтер, предварительно включив фонарик. Он также держит наготове винтовку, что велел сделать и Гретте с ее пистолетом. У меня из оружия только нож, свои пистолеты я выторговала на информацию об этом лазе. Я спускаюсь последней по грубо сделанным земляным ступеням и задвигаю доски обратно, закрывая вход.

Под ногами грязи по колено. Она противно чавкает при каждом шаге и норовит стащить кроссовки.