Страница 67 из 72
— Да что там думать!? — подорвавшись, как ошпаренный вдруг закричал Митя Матенков и исчез в глубине бесконечных коридоров.
Через некоторое время послышался отдалённый гул лифта, спускающегося в недра корабля.
— Куда это он? — удивлённо спросил Юра Дяченко, списанный с ПээМки вместо дизбатана на «Дрезино» — за избиение ворюги салабона. И сам себе тут же ответил. — Наверное в хранилище за спиртом.
— Да куда ему одному притащить бочку, — возразил Вася Бакин главный старшина боцкоманды, тоже списанный годок с ПээМки. — Не допрёт, не сможет, — но увидев катящего по палубе бочку Митю Матенкова, поправился. — Бля буду смог.
— Там в лифте ещё пять бочек, идите заберите, — отпыхнулся Матенков.
В шхере, над головами годков, осязаемо повис вопрос: «Ну и что с ними делать?»
3
По кораблю ещё долго ходил слух, что когда подбуханный замполит БЧ-5, атеист и коммунист, кап. 3 Бухалин увидел ночью в Новогоднюю ночь, на шкафуте, в свете месяца- голую барышню, принялся неистово креститься, а когда она ему ещё и предложила сделать миньет за недорого, он с криком:" Чур меня, чур меня» -закрылся у себя в каюте и ушел на два дня в запой. Капитан-медик его еле-еле привёл в чувство.
Потом на исповеди, зам. полит БЧ-5, атеист и коммунист, кап. 3 Бухалин, по большому секрету рассказывал священнику, что сирены и русалки в природе всё таки существуют.
Батюшка ему конечно охотно верил. Так же как и врач психиатр, который излечивал его антабусом в Севастопольском госпитале от белой гарячки.
Ну, а пока замполит, самоустранившись от своих прямых обязанностей, бухал — закрывшись у себя в каюте.
Упашкин же был вызван к старшему помощнику командира корабля кап 2 ранга Удрикову на ковёр.
— А скажи ка мне товарищ лейтенант — начал разнос старпом — где твои моряки? Почему никого не видать на палубе, за работой? Или ты уже с утра пораньше забил болт на службу? Не рановато ли?
— Да, как Вы, смеете разговаривать со мной в таком тоне? — взвизгнул Упашкин. — Я офицер Советского флота. Да я Вас на дуэль, на пистолетах, на шкафуте, с десяти шагов, до первой крови… — продолжал нести околесицу и катить бочку на морского волка, бывший курсант, пару месяцев назад, как получивший погоны лейтенанта.
— Ннн-да, — выслушав лейтенанта, старпом поморщился, как от приступа геморроя, — принесла тебя нелёгкая на мою голову, ну да ладно будем устранять пробелы в твоём воспитании. Запомни первое салага — сейчас ты никто — ноль. Второе я здесь твой командир, а командир всегда прав, и самое главное, если не хочешь служить на этом корабле по возвращению на базу, подашь рапорт о списании с корабля. Ну, а пока, товарищ лейтенант, приступайте к своим прямым обязанностям — воспитывайте на личном примере своих подчинённых. Плохих моряков нет — есть плохие командиры, не умеющие или не желающие их воспитывать. Ну, а пока… Равняйсь. Смирно. Кругом. Шагом марш. Ать два. Я тебе покажу дуэль на мясорубках. Салабон.
Выпроводив задиру, шланга лейтенанта; старпом достал из сейфа заветную бутылочку коньячка и налив себе рюмочку, подошёл к квадратному иллюминатору и стал наблюдать, потягивая коньячок, как лейтенант с двумя мичманами пытается найти и согнать, хотя бы до кучи свой забузивший и зашкерившийся личный состав.
Через два часа с грехом попалам, половина команды была кое-как собрана и построена на центральной палубе в подобии шеренги.
— У вас совесть есть? Родина нам доверила, Родина на нас полагается, Родина от нас ждёт, все как один, не отдадим врагам, не дадим нас…
Что там ещё орал зануда лейтенант старпом не стал слушать, а закрыв иллюминатор, вызвал своего рекса-вестового, старшину первой статьи Яхрименко.
— Слышь Серый, — когда они были одни сторпом называл своего холуя вестового по имени, — слётай-ка к Таку, да возьми икорки и ещё винца. Что-то у меня сегодня от коньяка изжога. Давай пулей и себе что-нибудь прихвати. Заслужил. Да не вздумай своих земляков угощать. А хотя ты скорее удавишься, а своим не поделишься. Потому, как жлоб и засранец. За что и ценю.
Выпроводив своего вестового, старпом, дёрнув ещё две рюмахи, решил продолжить воспитание оборзевшего лейтенанта.
Упашкин, вызванный по громкоговорящей связи, притащился через час, весь в грязи и взмыленный, как подорванный мерин.
— Ба, какие люди и без секундантов, — не смог скрыть своего сарказма старпом. — Как дела лейтенант, почему являетесь по вызову с опозданием и к тому же грязный, как скотина? Мне будет в падлу с таким бичем дуэлировать! Что Вы себе позволяете? Не слышу ответа, может у Вас шпиль в глотке застрял. Что ты там бормочешь? Не слышу!
— Годки напились, забили болт на службу, молодые саботируют приказания, я всё делаю сам с мичманами, — заныл как сломанное радио, лейтенант. — Времени помыться и переодеться нет, — продолжал он оправдываться.
— Да ты охерел, да меня это не гребёт, да у нас через неделю по плану учений передача по струнам авианесущему крейсеру «Киеву» ракет с ядерными боеголовками!!! А у тебя годки на службу забили?! Да я тебя под трибунал отдам! Делай, что хочешь, находи общий язык со своими раздолбаями-годками, обещай им отпуска, внеочередные звания, но чтобы струны, вашу грёба мать, через неделю у нас работали, как часы! Пошёл вон!
4
Замполит бч-5 " Дрезино» кап 3 Бухалин спал в своей каюте тяжёлым сном пропойцы-моряка списанного на берег с корабля за пьянку.