Страница 46 из 69
«Понесёт? - жутко покоробило слово. – То есть забеременеет?»
«Это одно и то же», - ровно пояснил Демьян.
«Нет, - спорила уверенно. – Мужчина никогда не скажет применительно к любимой женщине – понесёт».
«Я ничего не говорил о любви».
Я оторопела:
«Тогда зачем?» - выдавила непонимающе.
«У нас хорошие шансы произвести на свет здоровое и сильное потомство».
«Потомство? - аж передёрнуло. – Детей? – уточнила с пылом. – Скажи, что тот милый мальчонка не твой, молю?!.. - нисколько не преувеличивала негодования. – Это жестоко, если мальчик растёт с ублюдком, который его позиционирует как потомство, а не как сына!»
«Спешу тебя разочаровать, он мой сын и, между прочим, он сын чистокровного зверя и сам носит этот ген».
«Бедный, он так невинен… а потом… станет таким же, как и ты…» - сочувствовала искренне. Да на самом деле меня нешуточно ужаснула эта мысль.
«Ему нужна мать, и я вполне определился».
«Ты о блондинке? - пробормотала догадку. – Твой сын обречён…» - прошептала убито.
«Почему?» - впервые уловила в его голосе настороженность.
«У него будут самые никчёмные родители. Папаша - моральный урод, который измывается над существами априори слабее себя по ничтожной прихоти. И сучка, которая трахается, зная о больных наклонностях первого и с удовольствием расставляет ноги, чтобы доказать, что значит для него больше, чем жертва… хотя, по сути, ещё ничтожней».
«Она не знает о тебе», - уверенно отрезал Демьян.
«Это ты так решил? - горько усмехнулась. - Копаешься в моей голове, разве не можешь у неё поковыряться?» - озадачилась устало.
«Нет. Чтобы её взломать, мне придётся потратить много сил».
«А ты не пробовал с другими не силовым методом, а нормальным общаться? Спросить… Просто спросить».
«Не все, такие как ты».
«Тогда зачем такие изощрённые пытки?»
«Хотел проучить».
«Зачем? - недоумевала с болью. – В чём я провинилась?»
«Посмела сказать, что измена неважна…»
«Ты слышал, - кивнула своим мыслям. – И решил… - запнулась. – Да, это было жестоко, но останусь при своём: измена не так важна… важней об этом не кричать, и продолжать ценить и уважать тех, с кем живёшь».
«Значит, простишь?» - прозвучало закономерно.
«Не могу».
«Перечишь себе», - не без ехидства уличил Демьян.
«Не могу, потому что ты мне никто… - попыталась объяснить позицию – Ты! Мне! Никто! - отчеканила каждое слово. – Я не имею права прощать или не прощать, но признаю, ты сделал мне больно. Никогда не испытывала такого Ада. Не понимаю, - встряхнула неопределённо головой. – Ты желаешь меня, приручаешь… и не берёшь, хотя, знаешь, что не откажу…»
«Признай, что моя!» - холодно потребовал кукловод.
«Признаю... что хочу тебя, и даже плюну на стыд и попрошу: возьми… Я устала, измучена, обессилена».
«Теперь этого мало. Хочу услышать, что ты меня любишь!» - огорошил кукловод.
«Очередная блажь, - сморщилась – К тому же ты знаешь ответ…»
Меня накрыло холодом. Покрутилась, ища Демьяна, но его нигде не было. Стало дико плохо, одиноко и больно. Беззвучно завыла:
«Люблю! Люблю. Люблю… Только закончи игры…»
Меня игнорировали.
Изувер: ему недостаточно приручить и подчинить тело. Он вознамерился уничтожить мою душу. Извести: прогнуть, сломить, подмять… и я уже готова признать его полноценную власть. На болезненном уровне ощущаю его желание и едва не умираю от отчаянья получить так необходимое мне, чтобы потушить пламя похоти.
За несколько месяцев Демьян меня довёл. Довёл настолько, что даже не нужно слышать его или видеть – засыпаю в Аду и просыпаюсь в нём. Горю, истлеваю, ведь изощрённая игра «не касаясь наяву, доводить до пика и не позволять ощутить оргазм в полной мере» равноценна пыткам инквизиции.
О-да, готова признаться в колдовстве.
«Готова! Я! Ведьма! Только позволь умереть, закончи пытки».
На канале продолжало висеть молчание.
Кушать уже не хотелось, и даже кофе бы в горло не полезло. Я побрела к салону автомастерской.
Машину диагностировали и резюмировали, что необходима замена колодок, регулировка развала и ещё что-то… Не старалась запоминать - Ромка всегда доверял этому мастеру, значит, и я буду.