Страница 45 из 69
- Отлично!
- Если у вас горит, то может подождать. Вдруг, что по запчастям нужно подкупить. Мы и сами можем, но тогда дело чуть затянется, - признался сожалеюще. - У нас есть комната ожидания…
- Погода хорошая, на улице погуляю, вдруг, вообще, всё нормально.
Не хотела сидеть в такую солнечную погоду в прохладном помещении, к тому же где бензином, смазкой воняет и прочим машинным амбре.
Уже на улице прошла вдоль дороги, заприметив очаровательную крытую кафешку в "ТЦ" немного дальше. Вот только дойти до неё не успела. Сердце пропустило удар. Я просто остановилась. Предчувствие едва не раскололо мир пополам. Медленно повернулась и замерла, встретившись с пристальным взглядом мучителя. Демьян стоял аккурат напротив меня, только через трассу, по которой звучно пролетали мамашины, грузовики, микрики. Чуть не шагнула навстречу: порыв остановил мягкий голос:
«Не стоит, но я тоже скучаю».
«Чудовище», - только сообразила, что ступи на трассу, это было бы сродни самоубийству.
«Красавица», - был до отвращения ласков кукловод.
«Не хочу тебя видеть!» - лгала безбожно.
«А если скажу, что голод не утолил и хочу тебя всё так же сильно, тебя это успокоит?»
«Да/Нет», - перечила сама себе.
«Полагаю мне лучше слушать внутреннюю богиню?» – с некоторой усмешкой уточнил мучитель.
«Она страдает крайней степени девиации».
«И какой же?»
«Неизлечимо больна Зоофилией, - отозвалась бесстрастно. – С недавних пор, одна тварь её в жёсткой форме приучала к себе, вот и развился Стокгольмский синдром».
«Могу чем-нибудь помочь?»
«Коснись\Сдохни».
«Аха-ха, - не сдержал чарующего смеха кукловод. – Эта девчонка мне нравится всё сильнее!»
«Она дура, и я мечтаю о её смерти».
«Она сильна и правдива, а вот ты без меня умрёшь…»
«Зато больше мучиться не буду. Животное…» - буркнула, но без особой жестокости.
«И тебе это нравится», - уличил нежно.
«Прочь из моей головы. Прочь из жизни! - бессильно мотнула головой, и уже в следующий миг мучителя не было. Сердце вновь ёкнуло, и я непроизвольно ступила к проезжей части: - Нет!»
Крепкие руки загребли, дёрнув назад. Обхватили, поймав в кольцо, не позволяя обернуться. Да и боялась встретиться лицом к лицу с кукловодом. Хотела до дрожи в теле, потери сознания, но дико боялась, что рассеется греза, и я опять останусь одна. А так… закрыла глаза и впитывала ощущения близости с подонком, изнасиловавшим мою душу и приручившим тело.
Кукловод очень долго, мучительно жадно втягивал мой аромат, уткнувшись в затылок.
Чувства оголились до крайней степени, а напряжение стало невыносимо жгучим и томным. Тщедушное сердце забывало, что надо биться, а те редкие удары отколачивало с такой яростью, что я чуть не выла от боли. Начинало дико потряхивать. Я лишилась воли и едва не кончала только от понимания, что Демьян рядом! Его руки обнимают! Губы наглые, бесстыжие нашли оголённый участок на шее и касались, обжигая дыханием и пыткой, окуная в сумасшествие.
Кукловод хотел меня… Нет, не так. Он нуждался во мне, скольких баб не трахал, сколько бы ни показывал равнодушие ко мне или просто убеждал, что заигрался.
- Тшш, - прошелестел на ухо бархатный подрагивающий голос, прогнав волну щекотливых мурашек и лаская кожу. – Ты слишком громко думаешь.
- Не могу по-другому! Это сильнее трезвых мыслей.
- Лучше не думай о том, что потом может оказаться лишь разыгравшейся фантазией…
Даже эти обидные слова не остудили разгорячённый мозг. Я в подчинении мучителя, и сейчас упивалась его запахом, нежностью, страстью и желанием.
Его руки сминали, вжимали, а я старалась так приникнуть, будто жаждала, чтобы кукловод вобрал меня в себя. Мечтала слиться, и стать его частью. Только нужной, настолько нужной, чтобы ему без меня жить не хотелось, чтобы желал умереть от одиночества.
«Опять начиталась романов?» - не глумился, но звучало с укором.
«Иди ты!»
Его губы запечатлели на шее очередной голодный поцелуй, и уже в следующий миг я опять осталась одна.
«Тварь. Ненавижу, - шипела в бессилии, презирая себя больше, ведь была готова признать его власть надо собой. – Зачем ты всё это делаешь со мной?»
«А как думаешь?»
«Ты - долбанный садист, которому плевать на людей и их страдания. Маньяк, который знает, что ему всё сойдёт с рук, даже если количество жертв превысит все самые немыслимые и заоблачные пределы. Тварь, степень низости которой поражает…» - выплёвывала негодование.
«Близко».
«Кто она? Жена?»
«Нет…»
Сердце ударилось нежнее, даже свет в темноте надежды забрезжил.