Страница 80 из 92
Однако, когда гончие Пуйла двинулись вперёд, вынуждая грифона оскалить зубы и отодвинуться от стены, Киан увидел, что его крылья безжизненно волочатся по камням. Там, где они переходили в спину, багровели кровоподтеки. Князь приказал перебить крылья грифона, чтобы уравнять счет между ним и своей охотой.
Киан отвёл глаза в сторону. Он должен что–то предпринять.
– Мне становится скучно, – Пуйл хлопнул в ладоши, покачнувшись. Перед вечерним пиром князь уже успел не раз и не два опорожнить несколько чаш с вином, и сейчас глаза его блестели чересчур ярко, – давайте закончим с этим затянувшимся боем. И раз мои собаки слишком трусливы, то придется им помочь.
Он ткнул пальцем в сторону Киана:
– Ты, – князь прищурился, стараясь сфокусировать взгляд на высоком воине, – прикончи его.
Киан не сдвинулся ни на шаг. Впервые он открыто выказывал неповиновение, но идти на поводу у набравшегося под завязку самодура он не собирался. Не стоило ему приходить в Каэр Веддвид, где разгул плавно перетекал в безумие.
Грифон поднял голову, сверкая золотым ободком радужки. Сейчас он смотрел на Киана, игнорируя рычащую свору и свои раны, кровь с которых всё еще капала на камни. Он смотрел так же спокойно, как и та чудесная косуля с женскими глазами, словно понимая всю неотвратимость своей гибели; и Киан на секунду задумался – может ли в Аннуине кто–то умереть? Распространяется ли власть смерти на Иной Мир?
– Что ты замер, – нетерпеливо крикнул Пуйл, щелкнув украшенными кольцами пальцами, – прикончи его, чтобы мы могли наконец–то вернуться и продолжить пир!
Ноги Киана с трудом делали каждый шаг, который приближал его к грифону. Он видел, что зверь изможден, истощен и только лишь благодаря последним усилиям продолжает удерживать свою оборону. Собаки недовольно подались в сторону, позволяя Киану пройти.
– Не беспокойся, – едва разобрал Киан полу–голос, полу–клекот, – ты должен убить меня, если хочешь получить свободу.
Это было сложнее всего, что он делал за свою жизнь.. Киан смотрел на то, как меркнет золотой свет в глазах грифона, и ему казалось, что за свободу он платит огромную цену.
– Не слушай его, – сквозь зубы произнёс Киан.
Пуйл захохотал.
– Никто не может избежать смерти, ведьма, – он даже не смотрел в её сторону, – тебя обманули. Смерть приходит всегда в свой час, и никому не дано её отодвинуть в сторону.
Князь поправил рукав, будничным тоном произнося свои слова. Он определенно хочет, чтобы Сага поверила ему.
– Можешь мне не верить, – Пуйл улыбнулся, – можешь верить. Но я открою тебе тайну, так и быть. Ты и твои пожелания не интересовали зверюгу, сделка с тобой была пустым звуком, и выполнять её он с самого начала не собирался.
– Не верь ему, – почти прошептал Киан. Казалось, что слова даются ему с огромным трудом, словно он сам признает правоту Пуйла.
Тот не стал возражать или затыкать Киану рот. Вместо этого Пуйл подошел к белоснежному саркофагу и легко сдвинул каменную крышку вбок. Князь наклонился, опуская руку внутрь, и Сага нервно сглотнула комок в горле. Она ожидала чего угодно, но не того, что Пуйл повернется к ним и бросит ей под ноги россыпь золотистых перьев грифона.
– Араун спит и будет спать долго, – насмешливо произнёс он, – глупая ведьма, Араун считал, что ты поможешь ему пробудиться, но никак не собирался слушать твои жалкие просьбы.
Внутри Саги что–то словно выключили. Вихрем пролетающие перед глазами картины – начиная с ожившей статуи грифона и заканчивая их уверенной дорогой к цели, которую грифон проходил так легко, будто знал каждый шаг, – все они неожиданно стали складываться в определенную мозаику.
Волшебный зверь не стал бы лгать, заключив сделку. Но если им был сам Хозяин Аннуина, то кто поручился бы в этом ?
– Как Араун мог быть этим зверем ? – Голос Киана был сух и холоден, и Сага догадывалась о том, какая буря бушует сейчас внутри него. Сперва он убил потомка старых богов, а теперь узнает о том, что причинил вред самому Арауну.
Она нашла руку Киана, и, казалось, что холод его кожи прямо–таки обжигает.
Пуйл пожал плечами:
– Араун решил, что будет проводить время так, как сочтет нужным. Он оставлял Аннуин, бросал свои владения, не выполняя своих обязанностей владыки. Лишь то, что я был его названным братом, позволяло хоть как–то сглаживать хаос, который воцарился бы, оставь он всё на самотёк. Я не мог не вмешаться, и Араун получил свою долгожданную свободу от бремени власти.
Пуйл спокойно встретился взглядом с Сагой, позволяя ей увидеть абсолютную безмятежность в своих глазах. «Да, ведьма, ты правильно всё поняла», – говорили они. Пуйл лишил Арауна власти. Араун принял облик грифона. Грифон вернулся, чтобы встретиться с Пуйлом.
Бессмертные разбирались между собой.
Сделка с Сагой не играла никакой роли.
Свободу для Киана не у кого было просить.
– Я буду справедлив и разрешу ведьме вернуться в свой мир, – Пуйл наслаждался произведенным эффектом. Он прекрасно понимал, что Киан погружается в бездну отчаяния, осознав невозможность освободиться из своего заточения, – ты останешься моим охотником. Не скорби, на земле, где живет ведьма, уже никто не помнит твоего имени. Или же ты хотел вернуться в прекрасную Тару?