Страница 67 из 92
Слишком красивые фразы выглядели так, будто мужчина произносит заранее приготовленную речь.
– Я – скромный арфист нашей прекрасной госпожи, – мужчина словно разгадал мысли Саги и поклонился, – мой язык сам складывает слова в стихи, чтобы развлекать её и тех, кто приходит к ней.
– Проводи нас к ней, и мы засвидетельствуем ей своё почтение и восхищение, – заявил Киан, и Сага чуть не споткнулась на ровном месте. Он что, шутит?
Пока они поднимались по ступеням, Сага доказывала самой себе, что её ничуть не волнует то, что Киан ополоумел и собирается расточать комплименты какой–то госпоже замка. Её конечно же беспокоит то, что любой встретившийся на дороге в Аннуине больше, чем на половину, является магическим созданием и может быть опасен.
И ей совсем всё равно – к какой–такой прекрасной госпоже Киан потащился на поклон. Вот, она даже идёт с ним сама, прикинувшись вежливой и послушной тенью, готовой на всё, чтобы добраться до Каэр Сиди.
Даже не смотря на то, что внутри она напоминала кипящий котел, Сага не могла не признать, что убранство замка поражает своим изяществом. Все каменные своды были испещрены кружевными узорами, а по стенам, почти до самого пола спускались тканные гобелены. Изображенные на них животные и птицы выглядели настолько живыми, что казалось – того и гляди они возьмут и выпрыгнут из удерживающих их полотен на свободу.
Арфист заметил восхищение Саги и улыбнулся ей в ответ.
– Это всего лишь малая часть того, что радует нашу госпожу, – сообщил он, и Сага подумала, что в его голосе звучит неподдельное обожание этой неведомой женщины, которая окружила себя такой утонченной роскошью.
Золотые вазы, стоящие на каменных подставках, говорили о руке искусного ювелира. Плети цветущих растений, спускающихся вдоль оконных проемов, – о заботливом садовнике.
Сага покосилась на Киана, чтобы вновь убедиться в том, что он прямо–таки светится от своей эйфории. В другой момент, он начал бы вести себя так, словно все существа мужского пола являются опасными для Саги, и потому необходимо показать – им кто тут главный. Однако сейчас он даже проигнорировал адресованную ей улыбку арфиста.
Господи, она же сама хотела добиться того, чтобы ирландец отстал от неё, и чтобы всё встало на свои места. Неужели теперь её не устраивает такое положение дел?
Арфист остановился возле задрапированного легкими тканями входа в покои и жестом пригласил Киана с Сагой пройти внутрь. Сага последовала за бодро шагнувшим в двери мужчиной, стараясь даже не пытаться представить себе – что ожидает их внутри.
И всё–таки, даже после стольких приключений, выпавших на их долю по дороге, Сага оказалась не готова к увиденному.
Изнутри покои выглядели как диковинный зимний сад, увенчанный стеклянным куполом. Плющ и дикий виноград оплетали стены и колонны, на которых держался свод купола. На каждом шагу росли цветы, небольшие кустарники роз и шиповника, и над всем этим великолепием порхали стайки маленьких птичек – разного цвета и окраски. Пораженная сказочным видом, Сага стояла, открыв рот, и даже не пыталась скрыть своего восторга. Так должно выглядеть место из самой волшебной сказки, которую только можно себе вообразить.
Словно в ответ на это из–за одной колонны выглянула небольшая косуля; большой карий глаз с черными ресницами блеснул на свету, разглядывая людей. Косуля сочла их не интересными и исчезла за красноватыми плетями дикого винограда. Сага восхищенно выдохнула, пытаясь сдержать желание завизжать от счастья – никогда ещё до этого момента она не была уверена на все сто процентов в том, что путешествие в Аннуин может сделать её счастливой.
Если бы только было возможно, она бы осталась здесь навсегда – подальше от проблем, разочарований и вечной войны за выживание в любом мире. Ох, как бы это было прекрасно.
– Добро пожаловать, – женский голос заставил Сагу очнуться и перестать пожирать глазами маленький рай, – мой дом открыт для того, кто слышит его зов.
Киан остановился на месте и замер, словно был не в силах издать ни звука. Возможно, он, как и Сага, был в полнейшем восторге от увиденного. Однако на его лице застыло выражение, больше напоминающее состояние транса, и Сага сомневалась, что сейчас он отдает себе отчет в происходящем.
Зеленый цвет всех оттенков и видов приковывал взгляд намертво. Платье женщины, вышедшей вслед за косулей из–за колонны, было сделано нечеловеческими руками – никто не в силах передать всей глубины и разнообразия цвета, игравшего на свету. Саге пришлось признать, что хозяйка платья выглядит так, как не может выглядеть человек. Не бывает такой совершенной красоты, на которую даже больно смотреть от её совершенства. Огненные волосы обрамляли лицо и подчеркивали зелень глаз. У женщины были алые губы, и Сага подумала, что их цвет похож на кровь.
– Моя госпожа, – голос арфиста звучал так, словно ему явилось божество. Ещё немного – и он сорвется от переполнявших его чувств, – госпожа Ланнан Ши.
– Ты так мил, мой друг, – вздохнула красавица, – однако, что это за воин?
– Я – первый меч Тары, Киан мак Дара, меч короля Тары и его правая рука, – заговорил Киан, и Сага решила, что звучит он немного хрипловато. Словно Киан, как и арфист, пытается справиться с эмоциями. – Прими мои благие пожелания тебе и твоему дому.