Страница 62 из 92
На самом деле он совершенно не мог сосредоточиться на пейзаже перед глазами. После того, как они с Сагой покинули островную крепость, между ними словно пролегла огромная пропасть. Киан прислушивался к интуиции, которая подсказывала ему, что с каждым новым шагом, приближающим их к замку повелителя Иного Мира, Сага словно удаляется от него на миллионы световых лет.
Не имея должного опыта в понимании женщин, несмотря на весь свой возраст, Киан признавал тот факт, что владение оружием и искусство войны совершенно не помогают понять поведение Саги. После того, как он почти признался ей в том, что она занимает все его мысли, Киан полагал, что это сделает их отношения проще. Он был готов к тому, что несносная колючка продолжит по–прежнему испытывать его терпение, и не мог не испытывать ощущения гордости за то, что несгибаемое упорство у неё в крови.
Однако всё пошло не так.
Сага вышла из крепости другим человеком. Совершенно непонятным для Киана, что начинало приводить его в крайнее беспокойство. Она больше не подзадоривала его язвительными замечаниями и не стремилась отстаивать своё право на принятие решений. Сага делала то, что говорил Киан, и чаще всего молчала или пожимала плечами в знак согласия или выражения своего мнения.
Они выбрались из озера несколько дней назад, и Киан решил, что им стоит выбрать наиболее безопасный путь к горной цепи. Он больше не хотел рисковать жизнью Саги да и своей тоже. В тот момент, когда один из нападавших на Каэр Пендриван проткнул его кривым мечом, Киан понял, что больше не видит смысла в войне. Он не был готов потерять возможность быть с ведьмой только потому, что сражения оставались его единственной отдушиной все эти годы.
Пора было оставить прошлое позади и двигаться вперед. На мгновение он решил, что вспыхнувшая тяга к ведьме – результат её магии, однако потом, когда очнулся в крепости и слышал в её голосе непритворное отчаяние, Киан понял – она действительно испытывает к нему чувства. И сейчас он испытывал невероятное желание в прямом смысле свернуть горы ради того, чтобы заставить Сагу понять, что он никогда и ни за что её не отпустит от себя.
Глядя на то, как она упрямо бредет по каменистым склонам, не желая показывать усталость, или сидит на привале, закрыв глаза и наслаждаясь минутами отдыха, Киан затаивал дыхание. Раньше он и не подозревал, что один только вид женщины способен действовать как хорошо выдержанное вино – сбивать с ног и дурманить.
Однако к вечеру второго дня Киан убедился в том, что что–то идёт не так. Сага отказалась от своей доли их нехитрого ужина и улеглась спать, завернувшись в свой друидский плащ. Киан всегда доверял чутью, и сейчас оно предупреждало его о том, что Сага не просто утомлена дорогой.
За огромным озером раскинулись достаточно крутые холмы, и их количество свидетельствовало о том, что путешественники почти добрались до начала гор. Киан старался сделать их маршрут как можно более доступным и легким, понимая, что им стоит беречь силы для последних рывков к свободе. Нетерпение, которое он испытывал в последнее время, лишь усиливалось при мысли о том, что вернется он не один. Ему хотелось, чтобы Сага увидела прекрасные земли Тары его глазами и оценила по достоинству то, чем Киан владел дома.
Да, он абсолютно точно был уверен в том, что заберёт Сагу с собой. Иначе и быть не могло. Однако её отчужденность начинала испытывать его нервы на прочность. Киан должен был понять – что внезапно заставило Сагу превратиться из живой и полной энергии женщины в абсолютно чужого человека.
И вот, час назад, он сделал ужасающее открытие.
При воспоминании об этом Киан непроизвольно сжал кулаки.
– Мы можем задержаться здесь на пару часов, – сказал он, закончив осматривать небольшую пещеру в склоне холма и приглашая жестом Сагу располагаться на отдых, – ты как раз можешь отдохнуть и поспать.
– Я не устала, – возразила Сага. Но судя по тому, что ведьма украдкой зевнула, она явно говорила неправду. Киан позволил себе незаметно улыбнуться и сделал суровое лицо:
– И всё же мы задержимся здесь.
Он уже предвкушал, как она начнет возражать, и приготовился сделать то, что давно следовало. Как только ведьма начнет спорить, он закроет ей рот поцелуем, от которого та поймет, что ей придется спорить с ним до конца своих дней. И он абсолютно не против такой перспективы.
Словно услышав его мысли, Сага потерла шею и покачала головой:
– У нас нет лишнего времени на отдых. Я хочу как можно скорее добраться до Каэр Сиди, так что либо мы идём дальше, либо ты можешь отдыхать сколько тебе угодно в одиночестве.
Киан сверкнул глазами, принимая вызов.
– Я уже говорил тебе …
– Было дело, – заметила Сага, поправляя плащ, – однако я не собираюсь тратить время на привал.
Она не расставалась с друидским плащом, и порой тот раздражал Киана как красная тряпка – быка. Под его капюшоном не было видно её лица и копны волос, убранной в узел. Слишком часто воображение Киана рисовало самые опасные фантазии, в которых её волосы оставались распущенными, достигая почти до бёдер. Этот бесформенный кусок ткани прячет под собой тело ведьмы, мысли о котором для Киана были похуже искры в стоге соломы. А Сага продолжает упорно кутаться в него даже тогда, когда они остаются одни, словно пытается спрятаться от самого Киана. Словно не доверяет ему.