Дороги Аннуина

Сага вытаращила глаза. Правилам поведения при встрече с таким существом не учили никого и нигде, да и вообще – люди теперь не забивали голову мифами  тёмных веков. Новая эпоха была сплошь технологичной и высокоразвитой.  Дети уже в первом классе знали о том, что давно человеческий мозг пересаживают в искусственные системы, а такие вещи, как печать органов и частей тела используется в медицине как самая обыденная процедура. Да что там, Империя уже давно осваивала технологии построения баз на соседних планетах, по крайней мере – так говорили новости.

А тут грифон.

Тем временем, он осторожно пошевелил левым крылом, разминая его. Вместо одного сустава, как у всех птиц, в этом крыле их было два. Поэтому грифон держал их сложенными так, чтобы они удобно укладывались на спине и не мешали ему своими размерами. Грифон переступил с лапы на лапу, большие когти едва слышно царапнули камень.

Затем он снова посмотрел на Сагу.

 – Ты загадала желание в очень необычный день, – произнёс грифон, – сейчас момент, когда некоторые двери оказываются открытыми.

Сага подумала, что у неё тепловой удар, и  начинаются галлюцинации. Сегодня солнце пекло очень сильно, и для первого дня мая это был слишком жаркий день.

Грифон явно понял, о чем она размышляет. Одна из бровей приподнялась, придав морде с орлиным клювом насмешливое выражение.

 – Поэтому ты ожил? – Поинтересовалась Сага.

 – А кто говорил, что я до этого был не живым? – Язвительно ответил грифон.

Он сошел с каменного постамента, вытягиваясь, как большая кошка, и постукивая длинным хвостом. Саге показалось, что на самом конце шерсть блестела слишком ярко, словно хвост облегала чешуя. Грифон обошел девочку, втягивая воздух и щелкая клювом. Зверь стоял так близко, что Сага могла дотронуться до песочной шкуры на его боку. Но, само собой, этого делать она не стала.

 – Так чего ты хочешь? – Спросил грифон, – ах, да. Ты хочешь, чтобы твой лучший друг вернулся к тебе. Я верно понял?

Сага кивнула.

Грифон свернул хвост вокруг лап. Затем резко ударил им по земле.

 – Боюсь, что твоё желание не осуществимо, – покачал он своей большой головой.

 – Почему? – Ей стало куда как страшнее, чем было всё это время. Зверь ещё ничего не сказал, а она уже почувствовала, что от его слов станет так холодно, будто  ныряешь в холодную, зимнюю прорубь.

Грифон наклонил голову вбок, золотой глаз уставился прямо на Сагу. Большой, немигающий глаз.

 – Ты знаешь – почему.

Хвост резко оплел передние лапы.

 – Твой друг там, где много крови, много криков и много страха. И ему оттуда очень сложно вернуться, я бы сказал – оттуда редко возвращаются.

Сага даже перестала моргать, думая о своем величайшем кошмаре. Да, она боялась этого даже больше, чем если бы Эдуард никогда не понял, что она к нему чувствует:

 – Я не хочу, чтобы он умирал.

 – Все не хотят умирать.

Несмотря на то, что рядом  стоял чудовищный грифон, а мир вокруг словно погрузился в сон, Сага поняла, что не может вот так просто стоять и слушать его.

 – Но если ты существуешь, это значит, что в мире есть возможности спасти его? – Это было логично, а значит вполне возможно.

 – А ты поумней, чем кажешься на первый взгляд,  – в золотых глазах заплескался смех.

 – Если ты не можешь помочь, то тогда зачем пришёл? – Поинтересовалась Сага, внезапно понимая, что грифон страдает непомерной заносчивостью. Большие уши сердито дернулись, зверь щелкнул клювом:

 – Для этого понадобится слишком многое, и сил у тебя, девчонка, просто не хватит.

 – Так ты поможешь или нет?

 – Давай заключим сделку, – грифон прищурил глаз, – я помогу тебе, а взамен ты поможешь мне. Идёт?

Сага посмотрела на молчащую воду. Замершее небо в ней отражалось опрокинуто, словно кто–то взял  и перевернул его вверх ногами. 

– Я не буду ждать вечно,  – заявило отражение грифона, – соображай и решай поскорее.

Небо в воде было синим и серым. Трава на другом берегу отражалась в воде зеленым и серым. Словно Сага смотрела в глаза Эдуарда – опрокинутые и превратившиеся в тихую, ожидающую реку. На секунду она вдруг представила, что однажды он закроет свои глаза и всё. Больше ничего. Эд уйдет куда–то далеко, и её никогда не удастся его догнать.

Нет, к такому она не была готова. Сага нервно сглотнула и сжала кулаки.

 – Хорошо, я согласна.

Грифон улыбнулся, раскрывая клюв, и вид у него в этот момент был довольный, как у кота, налакавшегося сливок. Он с шумом расправил оба крыла, и ветер, поднятый гигантскими перьями, взлохматил волосы Cаги, сбрасывая их на лицо.

 – И что дальше? – Спросила она.

 – Ровным счётом ничего, – заявил зверь и неожиданно отвесил ей затрещину своим огромным крылом, от которой Сага потеряла равновесие. Застывшая гладь канала рванула  навстречу, и на секунду она подумала – не окажется ли вода твердой, как зеркало?