Страница 108 из 155
Вот наступила ночь и, получив очередной доклад разведчика, Шелсин скомандовал получасовой перерыв. Все попадали, где стояли, но не успели перевести дыхание, как двинулись вперед, подгоняемые звуками трубы. Похоже, милорд решил взять нас измором.
Походу я успела уснуть на широком плече Панаса, пока тот любезно решил меня прокатить, и очнулась уже на Заре. От основной группы мы немного отстали и сдвинулись чуть в сторону. А спустя еще какое-то время бега уже на своих двух мы поравнялись с ними. Все – мокрые, красно-белые, тяжело дышавшие, но упертые. Так всегда бывает, когда на кону жизнь. Но меня это не касается, я не вижу смысла так спешить и поэтому пыталась схалтурить, но меня тычками поторапливали. Ну как под арестом, ей богу. Не успела сообразить, как наступил рассвет. Труба все продолжала нас гнать вперед. А Милорд Азасин умно поступил: даже если Шелсин и доведет своих людей до убежища, то времени на укрытие его людей не хватит. А противостоять оружием ни у кого из этих измотанных людей сил не будет.
Вскоре по лесу распространился запах гари. Я уже подумала, что генерал-милорд поджёг лес, но тут мы выскочили на поле и, щурясь от яркого утреннего солнца, застыли. Вся толпа вымотанных воинов обреченно вздохнула, распространяя гнетущий настрой, а я удивленно рассматривала знакомую картину обгорелых домов. За спиной прозвучала труба.
– Генерал! Что будем делать?
Мужчина в легких доспехах пораженно рассматривал догоравшие стены бывшей фермы в последней надежде на их спасение.
– Ничего, – тихо ответил тот. – У нас была единственная надежда на здешнего мага, но теперь остается одно – принять бой и умереть за Пророка.
Все мрачно молчали. Я – тоже, но от того, что вспоминала свой сон-пророчество, по которому в это мгновение где-то по эту сторону поля остановилось дыхание чернявого малыша, а его мать издавала полный отчаяния крик. Я его слышу!
Больше, не думая, я пустилась в бег, ведь во сне я не могу сделать то, что наяву, а именно – запустить сердце младенца. Тот ребенок должен жить!
За спиной что-то кричали, но я бежала быстрее ветра, пока не замерла у группы перепачканных в гари женщин. Единственный мужчина сначала наставил на меня свой посох, а потом убрал с удивленным восклицанием:
– Господин Али?
Но я не стала обращать внимание на него и на то, что он меня знал, хотя немножко и удивилась. Но сейчас, в это мгновение, был важен лишь он. Я схватила маленькое тельце, легкое, как пушинка, и прижала к себе, совсем не замечая, что при этом отпихнула его мать на землю и теперь ее удерживает парень. Правильно, не мешайте мне его спасать, разъясняться потом будем.
– Вы ведь господин Али? – удивленно переспросил паренек по имени Рагош.
Я проигнорировала его вопрос.
– Только живи, – всем сердцем и душой желала я. – Только живи.
Почему я так хочу, чтобы он жил? Не знаю. Наверно, опять по моей карме потянуло на подвиги, что потом обязательно аукнется. Но это потом. Сейчас этот младенец должен выжить, ведь ему еще многое предстоит в этой жизни. Радовать родителей, вырасти, найти друзей, любовь и свое призвание в этой жизни, а самое главное – быть счастливым. Дети все должны быть счастливы.
Тельце в моих руках дернулось, курносое личико скривилось, губки надулись и округу наполнил громкий кукольный плач.
– Есть! – обрадовано заулыбалась я, приподняв ребенка под ручки над головой и всматриваясь в сощуренные голубенькие глазки.
– Господин Али! Вы сначала предупреждайте, прежде чем так убегать!
Я обернулась к своим воинам, демонстрируя на вытянутых руках мальчугана. Те скривились от его плача. Мамочка протягивала дрожащие руки, но я не спешила отдавать ребенка, тем более, что он начинал успокаиваться. Я перевела взгляд на Рагоша – так называли его в моем сне жавшиеся к нему женщины, и если мне не изменяет память, то он последний член компашки, что в свое время найдет меня в переулке в городе. И он уже меня знает. Опять я наследила в прошлом?
– Вы точно он! – подпрыгнул парень от радости, а затем упал на одно колено. – Я так рад видеть вас снова! Вы меня не узнаете? Меня Рагош зовут...
– Сейчас не лучшее время для бесед, – перебил его Зара, осматриваясь.
В тот же момент за нашими спинами зазвучала труба и к нам вышли вооруженные люди. Их было около тридцати, пятеро из которых держали нас на прицеле – то ли луки, то ли арбалеты, но заряжены они были короткими тонкими дротиками. Зара и остальные тотчас окружили меня с другими женщинами.
Трубный звук справа от нас означал, что и люди Шелсина тоже были окружены.
– Беги, Али, – сказал Зара. – Мы задержим их, а ты беги.
Я ни ответить, не сделать ничего не успела, как вдруг пущенная в него стрела зацепила меч, срикошетила и вошла прямо в лицо стоящей около меня женщины. Кровь брызнула мне в лицо, и я застыла в немом крике. Даже дышать перестала, пока мертвое тело медленно оседало на землю, провожаемое моим испуганным взглядом. На губах остался железный привкус. Успокоившийся малек опять зашелся в плаче. Кровь стукнула в виски, голова пошла кругом и с тошнотой меня бросило в свет.
Меня выбросило в другом времени, где вокруг не было никого. Я упала на колени и опустила голову на горячую землю. Малек все так же надрывался. Запоздало я поняла, что захватила его с собой. Прижав к груди, попыталась укачать его, но тот не замолкал. Бессмысленно поискав глазами его мать, сообразила, что именно она и погибла на моих глазах.