Страница 78 из 124
- Мы должны их охранять, - сказал отец Василий, потягиваясь. – Мало ли, что может случиться с беспомощными юными сердцами?
- Не такими уж и беспомощными, - проворчал Игорь.
- Да, у них есть сила, и природа её представляется мне в высшей степени любопытной. Однако они, вернее, он, тот, кем они стали, не использует её во зло.
Как будто что-то вспомнив, отец Василий уставил указательный палец на Ленку, которая теперь, после ночного сна, могла идти самостоятельно. Из церковных запасов ей подобрали лыжные штаны и куртку.
- Вещи, которые ты можешь счесть плохими, происходят не от зла. Они от незнания. Видишь ли, ребёнок, которые ломает и разбирает игрушки, не желает их уничтожить. Дедушка Фрейд объяснил бы это научным языком, я могу только косноязычно.
Он устремил взгляд к горизонту, где ветер сдувал с крыш многоэтажек снежные шапки и превращал их в крылья, которые бетонные коробки раскрывали, будто чайки, готовящиеся к полёту.
- Но я верю, что новорожденный разум пойдёт по верному пути, что он научится гуманизму и найдёт, чему научить нас. У детей замечательный учитель.
Когда в поле зрения появлялись бредущие, костяк отряда, включая отца Василия, толстяка и ещё нескольких людей принимался совещаться. Если ребёнок был один, в специальную тетрадь заносились отличительные приметы, такие, как пол, примерный возраст, одежда, в которую одет малыш, а также направление, которым он следовал.
Бредущие казались дезориентированными. Не было больше организованного движения, свидетелем которого Игорь, Ленка и бойцы национальной гвардии были в супермаркете и его окрестностях. Словно вернулись те, первые дни. Дети ходили кругами, огибая фонарные столбы и урны, частенько спотыкались. Отец Василий сказал:
- Им нужно время, чтобы осмыслить полученный урок.
Если встречалась группа детей, кто-нибудь один отделялся от отряда и шёл следом. Игорь задался вопросом, как они поддерживают связь, но спросил о другом:
- Почему вы не обзаведётесь папамобилем?
Видя, что священник не понимает, он объяснил:
- Вокруг столько брошенных машин. Вы могли бы позаимствовать какой-нибудь фургон для того, чтобы быстро перемещаться по городу. Люди потихоньку выползают из своих нор, правительство и спасатели выходят из комы. Дороги скоро снова станут дорогами, а не путями. Всё станет, как раньше.
До какого-то момента, - прибавил про себя Игорь. Рано или поздно две цивилизации, отныне уживающиеся на одной земле, столкнуться лбами.
- Наши протеже перемещаются, переставляя ноги, - отец Василий посмотрел на Игоря, и тот впервые увидел в его глазах нечто тревожащее. - Они могут прошагать так десятки километров. Неплохой пример для нас, неженок. Вы так не думаете? Было бы нечестно гоняться за ними на автомобилях. Если мы хотим им прислуживать, мы должны быть, как они.
Игорь промолчал, пытаясь справиться с неприятным чувством и твердя себе: «они хорошие люди».
Высокий священник обладал удивительной способностью располагать к себе и сразу становиться непререкаемым авторитетом. Даже внешность играла на его поле. Отец Василий был хорошо сложен, с крепкими, большими руками, которые не привыкли лежать без дела. Эту черту оттеняла печать благородной лени на челе, которая придавала новый смысл фразе «существует время для размышлений и слов, а существует для дела». Игорь подумал, что возможно, ослышался, и вместо слов прозвучало «снов». Действительно, отец Василий, кажется, любил поспать.
Бездомные, присоединившиеся к ним ночью, увидев Ленку, начали ворчать, но отец несколькими мягкими словами успокоил их, а потом рассказал примерно то же, что и Игорю. Так мол, и так. Слышащих не надо бояться. Они были и остаются нашим будущим, будущим человечества. Возможно, оно, это человечество, станет несколько иным, но кто мы в масштабах вселенной, как не тараканы, которые сумеют приспособиться к любому дихлофосу?
Двое гостей покинули их, не позавтракав, но последний, горбатый мужчина с неопрятной бородой, остался и всё утро вырезал что-то перочинным ножом, сидя у себя в уголке. А когда все вышли в путь, ни слова не сказав, последовал за ними.
- Даже мелкая рыбёшка в твоём садке может кого-то накормить, - подмигнув Игорю, сказал священник.
Встречая похожих, он завязывал дружелюбную беседу. Везде стучали молотки, слышались громкие, угрюмые голоса, раз или два проехала строительная техника. На углу Московского шоссе и Авроры, перед вымершим автовокзалом, раздавали еду; было шумно, как на рынке. Автоматчики в камуфляже, вооружившись горячим чаем, зорко следили за порядком. Недра жилого здания озарялись вспышками сварки – там ремонтировали водопровод. Возле генераторов за высоким забором старичок в резиновых перчатках и резиновых же галошах крутил в руках зажигалку. Он спросил у отца Василия закурить, и, к удивлению Игоря, у того нашлась початая пачка. Тогда он тоже попросил сигарету, подумав, что жизнь начинает налаживаться.
- Укрощаются ли силы природы, отец? – спросил старика священник, кивнув на молнию в жёлтом треугольнике.
- Всё, как Тесла и дедушка Ленин завещал, отец, - ответил старик, и они оба засмеялись.