Страница 19 из 124
Хотелось высказаться, и Игорь не смог отказать себе в этом навязчивом желании.
- Ты, пацан, сильно расстраиваешь мать. Меня-то можешь расстраивать сколько угодно, я тебя никогда не радовал… но мама - она всегда искренне пыталась тебя понять. Она говорила, что в тебе есть что-то особенное, и что я теряю многое, упуская это... я не спорю, наверное, так оно и есть. И прямо сейчас мы должны расставить с тобой все чёрточки над "Й". Выяснить, кто из нас кем является.
Игорь прокашлялся: ветер теребил беззащитное горло, как будто там, как в мягкой глинистой почве, свили себе гнёзда тысячи ласточек. Тронул Кирилла за плечо.
- Давай сначала я скажу всё, что думаю, а потом ты, хорошо? Так вот. Я привык держать всё, что могу, под контролем, а тебя я контролировать не мог - с самого начала, с того дня, как ты появился в животе у Лены. Наверное, с этого момента я начал воображать, что тебя и вовсе нет на свете. Не спорю, несколько эгоистично, но по-другому я просто не мог… Я же не из пластилина в конце концов, чтобы быстренько поменяться, когда нужно! Я как железный дровосек из той книжки про Дороти и её щенка, которую ты читал.
Во всяком случае, Игорь тешил себя надеждой, что он не набит соломой и не отягощён отсутствием мозгов.
Кирилл не собирался никуда прыгать. Не думал он, похоже, и озвучивать свою точку зрения. Он стоял и смотрел вверх, будто пытался проглядеть дыру в облачной массе. Рот кривился, губы трескались прямо на глазах.
Игорь моргнул. Там, на крыше здания напротив, был человек. На мгновение его видно было так ясно, как прямоугольники машин далеко внизу, или, скажем, забившиеся в щели вот этой ёлочной крестовины иголки. Этого человека Игорь мог закрыть пальцем - настолько тот был маленьким.
- Эй! - заорал Игорь, но ветер подхватил его крик и затолкал обратно в глотку.
Человечек скрылся, оставив после себя стойкую мысль, что они только что видели ещё одного ребёнка. Он так же, как Кирилл, задрав голову, смотрел в небеса. Словно ждал, что вот-вот спустится космический корабль и заберёт его, оставив лишь следы маленьких ног на снегу. Кирилла-то Игорь держит за капюшон, а того малыша - кто подержит?..
Когда ногти на пальцах (Игорь забыл взять перчатки) превратились в ледышки, Кирилл наконец развернулся и пошёл туда, откуда пришёл. На площадку перед последним этажом, потом - вниз по лестнице.
- Ну что, нагулялся? - хмуро спросил Игорь, вытирая сопли. - Теперь можем идти, отчитываться матери?
Загремел замок, дверь приоткрылась, явив чьё-то морщинистое лицо. До поры, пока оно не заговорило, Игорь не мог понять, какого пола человека он видит перед собой.
- Это ходячий, - прошамкала старуха, разглядывая блестящими собачьими глазками Кирилла.
- Да уж не лежачий, к сожалению, - буркнул мужчина.
- У них теперь в голове ползают улитки, - дверь приоткрылась шире и Игорь, хмуря брови, повернулся к старухе. Морщинистый палец шатко поднялся и ткнулся в висок. - Такие же, как у меня. Он слышит их голоса. Спроси его - он ответит. Там ходит человек с топором - только к нему нынче малышня прислушивается. Вовсе не к телевизору.
- Что за человек с топором? - спросил Игорь, но старуха просто стояла и смотрела на него, покачиваясь на своих костлявых ногах. Похоже, она жила одна: из квартиры тянуло плесенью, передник, бывший когда-то белым, пожелтел и покрылся подозрительного происхождения пятнами. У ног увивался тощий кот с самой наглой мордой, которую Игорь видел в своей жизни.
Люди, которые живут одни уже долгое время, заметны сразу. Есть в них что-то... потустороннее. Что-то от грязного, святого скитничества, когда внешне человек становится похожим на животное, в то время, как изнутри всё выскоблено и блестит. Анатомия их странна: рот соединён не с пищеводом, как у обычных людей, а напрямую с сердцем, и потому всё, что проливается оттуда, есть чёрная венозная кровь.
Игорь, однако, ни о чём подобном не задумывался. Он повернулся и поспешил следом за сыном. Старуха, склонив голову, вслушивалась в шаги, а когда они затихли, закрыла дверь.
Кирилл, против ожиданий, прошёл мимо их квартиры вниз.
- Куда ты, пацан?! - почти с обидой закричал Игорь. Схватившись за голову, побежал следом, перепрыгивая через две ступеньки.
Подъездная дверь оказалась растворена, щупальца снега протянулись до самой лестницы, будто мир, обескураженный молчанием старших и наиболее самостоятельных своих детей, решил проверить, всё ли у них в порядке.
Игорь принюхался. Ночью шёл снег, и он, возможно, вернётся позже. Слишком уж сильный ветер. Всё вокруг такое прозрачное, что, кажется, стоит хорошенько подышать, чтобы оно запотело, как стекло. Кирилл удалялся по тротуару вдоль дома, явно зная, куда идти. Скоро он завернёт за угол и пропадёт из виду; отец поспешил за ним.
Хоть кто-то что-то знает наверняка. Нынешнему миру этого так не хватает.
Позвонила Лена.