Страница 112 из 124
Марата поймали. Особо не церемонясь, его, ещё живого, глядящего снизу вверх на облака, проплывающие на фоне крестов, волокли по земле. Собаки семенили следом и лизали кровавые следы на снегу. Особо ретивые подбегали и кусали паренька за ноги. Их рык разносился далеко окрест и то и дело вспугивал ворон, что сидели на проводах. А может, их тоже волновал запах крови.
- Что там? – полюбопытствовала Ленка.
- Ничего. Идём, пока не заметили.
Ленка, как раз, была готова убраться отсюда – да хоть ко всем чертям – но Игорь не шевелился. До него вдруг дошло, что Марат его заметил. Он надрывно, сухо закашлял и что-то сказал. Потом повторил громче, и на этот раз Савельев, который распластался грудью по шиферу, услышал:
- Бегун из меня неважный.
Игорь хотел что-то ответить, но во рту пересохло так, что даже язык катался там, как стеклянный шарик, стукаясь о стенки деревянного лабиринта.
Марату не нужны были слова утешения. Он хотел знать лишь одно.
- Она жива? Ты успел?
Игорь кивнул. Холодный ветер загонял всё, что он мог сказать, обратно в глотку. Свесил вниз руку и показал большой палец. «Прости, Марат, но ничего нельзя сделать. Ты спас нас с Ленкой, ты настоящий герой, а я, пусть и выжил, но даже в подмётки тебе не гожусь». Савельев подумал, что мог бы спуститься и попробовать отбить рождественца – но это значит, что вновь придётся рисковать Леной и Марафонцем. На секунду он почувствовал, как внутри всё завязалось в тугой узел… а потом наступило облегчение. Он ничего не может изменить. Он делает всё правильно.
Марат понял. Он улыбнулся, а секунду спустя голова скрылась за козырьком. Левая нога поднялась и с силой саданула сунувшегося пса по морде. Тот с визгом откатился.
- Кто там? – спросила Ленка встревоженно. – Твой друг? Его поймали?
- Нет, - сказал Игорь. - Они одни. Скоро на нас объявят охоту, так что лучше поторопиться.
По крышам они перебрались на территорию пожарной части, а оттуда, через пролом в стене, на улицу Бубнова. Ленка была одета совсем легко, и Игорь пожертвовал ей тёплую куртку.
Город казался игрушечным, картонным, жизнь в котором – не жизнь, а лишь её имитация. Сновали машины, откуда-то слышались звуки сирены, но большинство сидело по тёмным уголкам, пытаясь заново обжить превратившиеся в ледяные гроты квартиры. Военное положение – не шутка, и это было ясно всем. Не было ни одного здравомыслящего человека, кто не боялся бы орды, а та где-то притаилась, оповещая о себе лишь далёкими выстрелами. Вереницы машин с хлебом охранялись добровольцами. Над крышами домов совсем низко пронёсся вертолёт, помаргивая огоньками на лопастях. Игорь подумал, что неплохо было бы найти ночлег до того, как полностью стемнеет. И пусть этот ночлег будет в окружении хороших людей.
Отец Василий сотоварищи оставили заметный след. Тут и там о них говорили: грузчики, что споро перекидывали коробки с какого-то склада в кузов пикапа, женщины, что высовывались из окон первого этажа, чтобы обменяться сплетнями. Из уст в уста передавалась весть о крестовом походе. «Назад, в средние века!» - голосил кто-то. Ленка спрашивала, куда направился отец Василий, и получала противоречивые ответы. Впрочем, кое-что казалось вполне вероятным.
- Туда, где их больше, - проблеяла женщина, прячущаяся в ларьке, с которого раньше продавали разливной квас. Пальцем в синей вязаной варежке, вылинявшей до равномерно-серого, она выразительно постучала себе по лбу.
- Говорят, в парке Гагарина таких до чёрта, - сказал проходивший мимо мужичонка в оранжевом жилете, не то дворник, не то рабочий. Он воткнул в снег лопату, и, загородившись от всего света объёмистым рукавом, принялся тщательно раскуривать сигаретку. - У меня тесть ходил туда, надеялся раздобыть немного керосина. Их там тьма-тьмущая. Многих уже не видно из-за снега.
- Думаешь, святой отец повёл своё воинство туда? – спросил Игорь у жены.
Ленка подумала и кивнула.
- Можешь даже не сомневаться. Но их слишком мало. Если появится орда, их разорвут на клочки за считанные минуты. Отец Василий храбрый малый, но его оружие – голос, упорство и вера. А голосов-то как раз они услышать не могут.
- И всё-таки ты хочешь, чтобы мы туда пошли?
- Во что бы то ни стало. Мы должны быть там. Помочь всем, чем сможем.
Видя сомнение на лице мужа, она с жаром потянула себя за забранные в хвост волосы.
- Разве после всего, что мы узнали о Голосе, после всего, что сказал нам Кирилл, мы можем остаться в стороне?
Игорь считал, что могут. Он не хотел снова почувствовать это - отчаяние человека, потерявшего всё на свете. Уже трижды оно владело им: совсем недавно, когда прошёл под сень залитого кровью храма, и позавчера, когда смотрел на кричащую Ленку в тисках механического бога… и неделей ранее, когда поднимался по ступеням ветхого дома, а с дороги его отползали грязные бедняги, больше похожие на животных, чем на людей.
- Мы туда не пойдём. Одни – не пойдём. Я больше не стану подвергать тебя опасности.