Дети радиопомех

Игорь остановился в притворе. Было темно, но света от свечей, догорающих на алтарях, хватало, чтобы понять, что он опоздал. Да и вряд ли он успел бы хоть кому-нибудь здесь помочь. Пахло воском, миррой и ещё чем-то солоноватым. Вполне возможно, что кровью. Тем более, крови здесь было достаточно. Она чавкала под ногами, и, если не обращать внимание на цвет и запах, можно подумать, что где-то из берегов вышла река; а тела - всего лишь комья поднятого течением ила.

Он хотел найти среди них Ленку, постоять над ней, закрыть ей глаза, пропитаться тем ужасом, который испытала она в момент гибели, чтобы обезболить себе разум, как гнилой зуб, а затем пойти и встретить грудью заряд дроби, но её не было. Только груда вещей: знакомое пальто, клетчатый плед, рюкзак, который он прихватил в супермаркете, какие-то женские бытовые принадлежности.

Тогда, наконец, крики, что всё это время раздавались справа и сверху, наконец, достигли его сознания.

Здесь, внутри, кто-то живой.

Он поспешил к лестнице, ведущей в колокольню, задней мыслью отметив, что тел здесь меньше, чем должно быть. Ах, этот ручеёк надежды! Игорь готовил себя к тому, что она скорее всего окажется ложной, но надежда есть надежда, она назойлива, от неё так просто не отделаешься.

Колокольный звон вдруг заполнил помещение, и птицы, что нашли себе приют на карнизах, с шумом покинули свои убежища. Их бегство сопровождал шелест крыльев и скрип когтей по шиферу. Игорь побежал, споткнулся на ступенях и едва не влетел в объятья двоих бандитов.

Его спасло то, что звон огромных колоколов, видно, передался им через вибрацию пола и стен и заставил замереть, переживая необычные ощущения.

Игорь обрушил кирпич на голову ближайшего врага, и это дало время второму, грузному типу в отвисающих штанах и рваной куртке, приготовиться. У него не хватало левого глаза, уши отрезаны полностью, и голова, обтянутая шапкой, напоминала голову червя. Пожарный топор в руках взлетел и упал, оставив глубокую выщерблину на стене: Игорь вовремя пригнулся. Здоровяк наступил на спину своему товарищу (тот сдавленно всхрипнул), но не удержался, и, когда тело поехало по крутым ступеням, грохнулся, ударившись затылком.

Игорь не успел уйти с дороги – да и некуда ему было деваться в тесном пространстве. Лавина из человеческих тел смела его и пронесла до самой алтарной, куда вели распахнутые ворота. Ещё утром отец Василий читал здесь вдохновляющие проповеди. Игорь собрал себя в комок и боролся так отчаянно, как никогда и ничего не делал прежде.

- Эй! Есть тут кто? Помогите! – даже за звоном колокола Гоша различал милый сердцу голос.

- Ленка? – позвал он – Ленка!

Должно быть, только потому, что там, наверху, без сомнения была его жена, Савельев нашёл силы подняться первым. Он рванулся к лестнице, чувствуя, как что-то клокочет в горле и думая, что наверняка расплатился за поездочку сломанным ребром, а может и двумя, когда на щиколотке сомкнулись крепкие пальцы. Снова едва не упал, и, схватившись за створку ворот, обрушил её на голову здоровяка, глаза которого в полумраке прихода горели безумием. Оклад промялся, на лбу безухого остался след позолоты. Он захрипел и перекатился на спину, и тогда Игорь, не чувствуя и доли трепета, который должен испытывать один человек, убивая другого, опустил на его переносицу обух топора.

Ленка открыла дверь, и он буквально свалился в её тёплые, израненные руки.

- Тише, тише, ты сделаешь больно малышу, - сказала она, отстраняясь и давая возможность восстановить равновесие, а потом вдруг бросилась ему на шею.

Чувствуя в районе ключицы тёплое дыхание и содрогаясь от нежности и облегчения, Игорь коснулся её волос. Успел!

- Я сражалась, как лев.

Одежда её и живот были испачканы в крови. Свитер задрался на спине, и Игорь его расправил. Он вдруг подумал, что до рождения Марафонца осталось совсем немного.

- Всё в порядке?

- К счастью. Тебя так долго не было.

- Прости, - Игорь понял, что силы оставляют её, и, аккуратно придерживая за запястья, помог жене сесть на деревянный табурет. Они были одни. Колокола, всё ещё гудящие, напоминали застывшие капли металла. Верёвки шоркали по каменному полу. Он подумал, что в прежние времена воспринял бы это, как обвинение. Это и было бы обвинением. Но не сейчас. - Я больше никогда тебя не оставлю.

И это он тоже сказал от чистого сердца.

- Главное, что ты всегда возвращаешься вовремя.

- Неправда, - Игорь ударил себя в грудь и заходил по крошечной квадратной площадке, ограниченной высокими каменными перилами. Самые маленькие, подзвонные колокола, чьи шнуры были связаны вместе, возбуждённо забормотали. - Я всегда и везде безнадёжно опаздываю. Если бы я был здесь, когда всё началось…

- Ты бы погиб, и я пережила бы тебя не на много, - ласково сказала Ленка. - Я спаслась только благодаря тебе. Потому что знала, что ты вернёшься. Я не находила себе места. Поднялась сюда, чтобы посмотреть, как ты возвращаешься, а увидела их. Этих чудовищ. Ты… больше на меня не сердишься?

Игорь сжал кулаки. Отросшие ногти впились в ладони.

- Я никогда на тебя не сердился. Только на себя.