Синестезия

- Кто? – я обернулась.

- Папа. Он спрашивает, почему у тебя постоянно занято.

- Ой, - я вскочила с дивана, - Где телефон?

- Ждет тебя в его кабинете, - брат кивком указал на второй этаж.

Я побежала по лестнице, услышав, как дед подозвал к себе Витю:

- Иди сюда, дружок. Нам надо поговорить…

Окончания предложения я уже не слышала, так как понеслась к кабинету отца. Вот он, Святая Святых нашего дома – кабинет отца, где хранятся самые-самые важные бумаги, на которые я нередко, когда отца не было, закидывала свои ноги в самых-самых любимых моих кедах. Стол был из красного дерева, кресло из натуральной дорогой кожи. На блестящих деревянных панелях висели карты города, мира, всякие там заметки и обрывки информации о предстоящих мероприятиях. Тусклый свет лампочки в торшере и древний сундук с рукописями, которые смело можно причислить к реликвиям, сделали свое дело, и только сверкающий экран массивного компьютера возвращал к современности.

А вот и дисковой телефон по центру стола. Трубка заботливо дожидалась меня возле него. Я прислонила ее к уху.

- Да, пап.

- Я целый день не могу до тебя дозвониться, - донесся до меня раздраженный голос отца, - Где ты была?

- Дома. Я просто сняла трубку.

- Чтобы тебе никто не звонил?

- Да.

- Или чтобы Глеб не звонил?

Я вздохнула. Ну вот. Началось.

- Причем тут это? Я просто легла спать, потому что… Потому что всю ночь не спала, у меня жутко болела голова, а потом мне надо было идти на работу, - сказала я, найдя оправдание.

- Какая там работа, а? Бутылки пьяным приносить и уносить? Столы протирать?

- Разве это плохо, что я хоть чем-то занята? Почему тебя не было позавчера ночью?

- Я был на работе.

- С каких пор у вас появились ночные смены?

- Ты забыла, с кем разговариваешь? – грозно проговорил отец. Я умолкла на полуслове.

- Но ты знаешь, как мне не хватает отца.

- Я работаю, Яра. Понимаешь? К тому же, у тебя есть дед.

- Он тоже домой приходит только чайку попить или вздремнуть. А мне нужны родители.

- А я думаю, что нет. В мае тебе восемнадцать. Детство кончилось, пора во взрослую жизнь.

Я обиженно надула губы.

- Половину из этого детства я ходила за братом по пятам, а другую провела в интернате, одна. Что-то я не заметила, как оно кончилось.

- Да-да, кончилось, извини, что разочаровываю тебя. Давай не будем ссориться.

- А я еще не начинала, - фыркнула я в трубку, - Ты говоришь, что не надо ссориться, а на самом деле сам же первый начинаешь. Как ты там сказал, я уже не маленькая, и поэтому не буду молчать.

- Лучше бы ты молчала. Я понимаю твое подростковое бунтарство и всякое такое, но надо думать о будущем.

Сколько раз он уже об этом говорил, мне уже поперек горла встала фраза «надо думать о будущем». Или «ты уже не ребенок». Или «пора во взрослую жизнь». Как будто он специально доводил меня, но в глубине души я все равно знала, что отец прав. Как ты не старайся, все равно родители всегда правы. Закон жизни. И это меня бесило.

- Я знаю, пап. Но ты не даешь мне самой думать о нем.

- Потому что ты не умеешь.

Я терпеливо кивнула. Конечно, ничего я не умею.

- Ты не можешь все решать за меня, - сказала я, - Ты говоришь, что я уже взрослая, то и пусть я сама принимаю решения.

- Ты мне что говорила в прошлый раз? Ты хочешь поехать за своим братцем? Сгнить в большом городе? Пропасть там без гроша в кармане, имея только свое хваленое творчество и тягу к музыке? Пойми, я хочу для тебя лучшего.

Каждый родитель хочет для своего ребенка только лучшего. Но вот только получается так не всегда.

- Лучше бы ты заботился о Вите так, - произнесла я, - Ты ему больше нужен, чем мне.

- Виктора уже не исправишь.

- Двадцать два года – срок годности опеки истек? Или ты просто перестал его любить?

Отец со злостью выдохнул в трубку.

- Ты думаешь, что говоришь? Я никогда не перестану любить вас обоих. Знаешь, ты стала очень циничной.

- Я просто говорю, как есть. Ты даже не знаешь, что твориться в жизни у моего брата, - ляпнула я.

- И что у него там творится? Может, ты знаешь? Он просто спутался с наркоманами.

«Кто наркоманы? Они не наркоманы» хотела сказать я, но потом передумала. Витя как-то говорил, что Дамир раньше баловался легкими наркотиками.